— Я, полечу, один.
Это было, конечно, не слишком вежливо со стороны хозяина положения, но Виктор понимал, что, разговаривая с сапиенсом на языке ультиматумов, он, пожалуй, ведет себя не слишком умно.
— Ну, я прошу тебя! Не разговаривай там ни с кем без меня!
— Почему?
— Ты многого еще не знаешь о Земле. Может случиться, что твои беседы принесут людям вред. Я постараюсь, чтобы этого не случилось.
— Я, сделаю, так, как, просишь, ты, — согласился Луч Мысли.
— Но потом мы обязательно полетим в то место, которое я показал, — предупредил Виктор.
— Я, сделаю, так, как, просишь, ты.
— Хорошо! Приземляйся, где сумеешь!
— Отдыхай, скоро, аппарат, будет, готов.
Виктор нехотя забрался в кабину космолета. На душе у него было неспокойно.
Он снова опустился в кресло.
Стрелка хронометра все прыгала вперед. Виктор молча смотрел на нее. Он не спал. Не мог спать…
…Аппарат слегка дрогнул от толчка и замер. Мертвая тишина оглушила Виктора. Сердце тяжелым камнем бухало в груди и вдруг остановилось.
Они приземлились!
Виктор медленно, с трудом протянул руку вперед, нащупал рычажок и повернул его.
Трясущимися пальцами, почти потеряв сознание, сбросил маску. Сейчас сапиенс трижды просигналит ему, и можно будет нажать кнопку. Свет раннего утра ворвется сюда, в черную тьму. Он увидит траву, небо, может быть — джунгли, или удирающих в панике антилоп, или бегущих к аппарату людей… Радостно улыбнется им, услышит шум листвы…
Все это уже здесь, за тонкой стеной, рядом.
Стены кабины вспыхнули ослепительно белым светом. Раз! Снова темнота… Тишина… Ну, ну, а еще? Два! Три!!! Кнопка… Есть!
Верхняя часть корпуса плавно отошла назад, яркий свет и свежий утренний ветерок ворвались в кабину, и вверху открылся кусочек неправдоподобно синего неба.