Сверкнуло еще несколько фонарей. Послышался топот, крики, проклятия.
— Стой, сто-ой!
— Говорят вам, стоять! Стрелять будем!
«Наверное, карабинов у них нет с собой, — думаю, — а то давно бы уже стреляли».
Щур бежал рядом со мной и чертыхался:
— Ну жлобье! Ну хамы! Ну дрянь!
Понял я, что не удерем. Тогда прыгнул в бок. Щур крикнул:
— Ты где?
Я не ответил. Постоял немного, увидел приближающиеся темные силуэты. Высветил их фонариком да и начал гасить по ним из нагана весь барабан подряд. Увидел: наши преследователи кинулись наутек. Поспешно выкинул из барабана стреляные гильзы, сунул новые патроны. Услышал сбоку, рядом совсем, легкие шаги. Чуть не выстрелил. Но посветил фонариком коротко и узнал Щура.
— Круто! — сказал тот.
— Кто это был? — спрашиваю.
— Или погранцы в ночном коней пасли безоружные, или хамы разбойные ночевали да нас услышали, что скорее всего. А ты их здорово шуганул. Они б нас догнали. Каждую кочку тут знают и на спине ничего не тащат. Ну, ладно ты им приложил, ладно!
— За нашими пойдем? — спрашиваю.
— За нашими? — Щур присвистнул. — Где их сейчас отыщешь, наших. Возвращаемся в местечко… А товар наш без всякой агранды! — добавил и рассмеялся тихонько.
Пошли, не торопясь, болотом к речке и вдоль нее добрались до лесу. Еще до полуночи вернулись в местечко.
— Где товар продавать будешь? — спрашиваю.
— Ты мне хоть сотню фур давай — все продам.
— Может, и мой продашь?
— Лады. Только помоги домой занести, а утром будешь с бабками.
Рядом с домом, где Щур жил, распрощались. Щур задержал мою ладонь в своей.