Ищу место. Медленно бреду меж деревьями, глядя под ноги. В левой руке — фонарь, в правой — парабеллум. Вдруг замечаю на краю рва, рядом со стволом старой сосны, серое пятно. Думаю, торба. Наклоняюсь, чтобы взять. А пятно отдергивается от протянутой ладони, и слышится вскрик:
— Кто это? Руки вверх!
Отпрыгиваю назад и вбок. Падаю на колени и направляю влево от себя луч света от фонарика. Вижу две головы в буденовках с красными звездами. Стволы карабинов направлены туда, где я был за секунды перед тем. Потом справа, с краю рва, зажигается еще фонарь и слышится голос Щура:
— Руки вверх!
Гашу фонарь, соскакиваю с края рва, в том месте неглубокого, оказываюсь как раз между красноармейцами. Парабеллум держу наизготовку. Щур светит на нас сверху.
— Кто такие, черт побери? — спрашиваю по-русски.
— Красноармейцы.
— А какого лешего тут делаете?
— Из Красного возвращаемся. Из засады.
— Вы сами откуда? Пограничники?
— Ну да.
— А кто вам позволил по тылам таскаться и засады устраивать?
— Политрук наш.
— Красноармейские книжки есть?
— Нет.
— Так откуда я, черт побери, узнаю, что вы — на самом деле красноармейцы?
— Вы, товарищ, не ругайтесь. Нет у вас права ругаться!
— А вы зачем тут шастаете и распугиваете нам контрабандистов?
— Да мы по дороге шли… тихо очень…
Щур, светя фонариком, тоже соскочил вниз. Погасил фонарь, и, пока глаза не привыкли снова к темноте, окутала нас чернота.