Начинал Кори с экспериментов на морских червях cannibal platy helmints. Он привил тысячам особей способность на свету находить корм. В этих экспериментах один червь получал концентрированную РНК сотен своих предшественников, отчего у инъецированных червей возникала способность ориентироваться на свет. Кори сформировал у хомяков условный рефлекс, выражающийся в устранении препятствий, мешающих добраться до корма. РНК этих хомяков он инъецировал не имеющим такого рефлекса крысам и также достиг эффекта переноса памяти. Инъецированные крысы прямиком направлялись к препятствиям, устраняли их и подбирали кусочки корма, упавшие в специально подставленные для этого сосуды.
Кири нравились и преподавательская работа, в процессе которой он проводил жесткий отбор студентов. Наука постоянно развивается, и кому-то из выбранных им одаренных студентов суждено найти решение той или иной проблемы. Открытие, что на память можно влиять и, может быть, даже управлять ею с помощью определенных химических веществ, легло в основу возникновения новой обширной области исследований. Теоретические вариации здесь были безграничны. Если какой-то определенный вид инъецировать препаратом, содержащим характерные признаки памяти какого-то другого вида, то тогда можно обезьяну превратить в разумное существо наподобие человека, а собаку, например, научить вести себя, как кошка. Можно будет сохранить познания и опыт древних народов, перенося их память в сознание представителей более молодых народов. Биохимия изучала также реакции организма человека на химикалии и установила, что разум и эмоции можно индуцировать с помощью различных химических веществ, что человек представляет собой подлинную химическую фабрику. В свете этих открытий многие старые концепции, касающиеся души человека и его божественного предназначения, требовали пересмотра.
Идеи, которым Кори посвятил спою жить, он весьма охотно обсуждал с Гиллелем Мондоро, для которого был чем то вроде пророка Гиллель относился к Кори как ученик и приверженец, убежденный, что незаурядный, глубокий ум Кори способен решать не только научные, но и социальные проблемы, возникающие перед человечеством в связи со стремительным развитием науки и ее открытиями.
Кори вернулся в свой кабинет. Студентка с каштаново-рыжеватыми волосами уже ждала его, и он дал ей обещанную книгу.
Потом он поднял телефонную трубку и позвонил в отель «Беверли Хилдз». Надо было дать ответ Слотеру.
Глава 2
Фрэнсиса-Лавджоя Слотера в отеле ожидало два сообщения: одно из Вашингтона, второе — из Генерального госпиталя. Слотер прошел через сад в направлении бунгало семь. Войдя к себе, он запер дверь и первым делом убедился, что остался в одиночестве. Потом занялся полученной корреспонденцией. «Звоните в любое время», — это было сообщение от доктора Неттора из Генерального госпиталя. Оно означало, что Хаузер еще жив и что в течение нескольких ближайших часов он скорее всего не умрет, унеся с собой все свои секреты. Второе послание требовало немедленного ответа. Слотер поднял телефонную трубку и назвал вашингтонский номер телефона, не включенный в справочники.
— Двенадцать — два, — сказал Слотер, и через несколько мгновений услышал голос полковника Борга, своего непосредственного начальника.
— Фрэнсис, — сказал Борг приглушенным голосом (он всегда называл Слотера его первым именем, когда бывал взволнован или чем-то озабочен), — мне звонили сверху. Они хотят полной определенности.
Кабинеты на самом верху в их здании занимали шефы Борга.
Борг относился к Слотеру, как к своему союзнику, во всем, что касалось интриг и козней, исходящих сверху, но подлинной дружбы между Боргом и Слотером не было. Слотер привык во всех окружающих видеть своих врагов.
Звонок сверху исходил от доктора Вендтланда, шефа отдела по делам Восточно-Европейских стран. Вендтланд был иностранцем, принявшим гражданство США, и его положение в Центральном разведывательном управлении отличалось некоторой двусмысленностью. До поступления на службу туда он разыскивал прежних нацистов, занимавших высокие посты в правительстве ФРГ. Слотер подозревал, что Вендтланд контактировал с Хаузером в течение долгого времени, может быть, уже много лет.
— Кори темнит, — сказал Слотер, — но он никуда от меня не денется.
От дальнейших комментариев Слотер воздержался, зная, что Борг записывает их беседу на магнитофон.
— Вы всерьез надеетесь, что это безумное предприятие увенчается успехом?
— Мы уже сказали «а», — засмеялся Слотер. — Если бы такое мне предложили год назад, я подумал бы, что это безумие, но теперь у меня нет никаких сомнений, что с этими париями можно сварить неплохую кашу в их лабораториях.
— Как там в Калифорнии? — спросил Борг.
Слотер обвел глазами свою комнату. Солнце просачивалось сюда сквозь жалюзи, дверь спальни стояла открытой, и там виднелась огромная постель с толстым матрацем и спинкой в изголовье, обильно украшенной резьбой в стиле барокко На этой постели ночевали знаменитые кинозвезды. Как отличалась его жизнь от их жизней! Быть в тени и действовать анонимно — таково было требование и составная часть его профессии.
— Жарко, тоскливо, безлюдно…
Борг расхохотался.
ebooksa