Морис Ренар
ВОКРУГ СВЕТА В 24 ЧАСА
Около 10 часов утра человек, которого мы спасли, открыл, наконец, глаза.
Я ожидал, что несчастный проведет дрожащей рукой по лбу и слабым: голосом произнесет: «Где я?». Но ничего подобного не произошло. Спасенный пролежал несколько времени спокойно, тупо смотря перед собой. Потом взгляд его засветился умом; и энергией, и он стал прислушиваться к шуму винта и плеску волн о корпус судна. Затем он приподнялся, сел на узкую койку, на которую мы его положили, и стал спокойно осматривать каюту, как будто нас с Гаэтаном там и не было. Мы молча следили, как он подошел к иллюминатору и стал смотреть на море, потом отвернулся и осмотрел поочередно каждого из нас без любопытства и без церемонии, как мебель, которую он не успел до того заметить.
После этого он сложил руки и погрузился в глубокую задумчивость. Судя по его красивому и умному лицу и одежде, с которой все еще стекала вода, мы приняли его за человека интеллигентного. Поэтому его поведение нас очень удивило.
«Не будем делать поспешных заключений, — подумал я. — Странное поведение незнакомца можно приписать душевному потрясению, которое он пережил, очутившись в волнах. Не надо беспокоить его. Его задумчивость вполне оправдывается его необ’яснимым появлением на нашем судне».
Но Гаэтан, видя его совершенно здоровым и негодуя на его поведение, не мог молчать.
— Ну-с. — сказал он со свойственной ему бесцеремонностью, — как делишки? Лучше, а? — И он несколько раз повторил свой дурацкий вопрос, не получая на него ответа.
Незнакомец был, повидимому, удивлен этим странным тоном. Он сравнивал изящную одежду Гаэтана с его грубым обращением и, наконец, соблаговолил знаками ответить, что ему лучше.
«Отлично, — подумал я, — он понимает французский язык; наверное, земляк».
— Вам, однако, повезло, дружище, — продолжал Гаэтан. — А без нас, знаете, вам пришлось бы плохо. Да что вы, спите, что ли? Или рот у вас склеен? Отчего вы ничего не отвечаете?
— Вам где-нибудь больно? — спросил я, оттесняя своего друга от незнакомца, скорее, для того, чтобы избавить его от докучливых приставаний, чем для того, чтобы осведомиться о его здоровьи.
Но спасенный отрицательно покачал головой и продолжал думать. Мои опасения увеличились, и я обменялся с Гаэтаном тревожным взглядом.
— Не хотите ли пить? — спросил я.
Тогда, указывая на меня пальцем, спасенный спросил с каким-то неопределенным акцентом:
— Врач?
ebooksa