Всемирный следопыт, 1928 № 05 ,

— Да еще какой!

— Прекрасно… но даже не считая его, вы, по-моему, просите за шхуну слишком дешево.

— В каком смысле?

— Двести пятьдесят… а она самому вам стоила тысячу двести фунтов стерлингов, или, по крайней мере, должна была стоить.

— Я рад, что слышу это от вас, — сказал Мэклин.

— Да я же не шучу, — возразил ему Слэйн. — Ну, теперь к делу. Слыхали вы когда-нибудь о судне «Белая королева»? Двенадцать с лишним лет назад она вышла из Сиднея на Батавию[84]). Она везла сто тысяч фунтов стерлингов — деньги одной голландской компании. С этими деньгами «Белая королева» вышла в море, да только ее и видели… Судно потерпело крушение у берегов Северной территории. Уцелели лишь двое — матрос да ребенок капитана судна. Взяли их дикари к себе в плен. Нельзя сказать, чтобы они с пленниками дурно обращались, но только матрос решил удрать от них, и это ему в конце концов удалось. Целый год он был в бегах, претерпевая всевозможные лишения. Наконец, он добрался до порта Дарвина[85]). Ему было только двадцать восемь лет, когда он отправился в путь, и хотя его скитания длились только год, но в порт Дарвина он явился с видом шестидесятилетнего старика. Весь разбитый, без гроша в кармане, он владел только одной ценностью: знанием места крушения «Белой королевы».

— Да это целая сказка! — засмеялся Мэклин. — Ну, и что же было потом с этим матросом?

— Он мечтал об экспедиции, снаряженной прямо из порта Дарвина для спасения ценностей. Мысль о золоте не выходила у него из головы. Он не стал никому рассказывать о крушении, боясь потерять надежду самому найти это золото. Он таил секрет, плавая на судне «Ява», нанявшись туда смазчиком. Двенадцать лет плавал он таким образом. А потом, изголодавшись по берегу, сошел в Луизадах и умер там от черной морской лихорадки. Перед смертью он рассказал мне всю эту историю. Он поведал мне тайну потому, что я хорошо отнесся к нему…

— Что же выдумаете теперь делать?

— Почему бы нам не взять вашу шхуну? Вам и мне.

— Двенадцать лет… — проговорил Мэклин. — За эти двенадцать лет пески могли так занести «Белую королеву», что теперь уже, пожалуй, не осталось ничего, кроме надежды когда-нибудь отыскать ее…

— Нет, матрос говорил со мной насчет этого. Судно лежало высоко, и там нет намывных песков. Это такое место, куда совсем никто не заходит… знаете вы, где находится гольф[86]) Капентария.

— Ах, гольф!.. Это — очень может быть.

— Конечно, — продолжал Слэйн, — вполне определенного здесь ничего нет, но есть громадный шанс…

— И дьявольское путешествие…

— Но попытка стоющая! Этот матрос никогда, может, и не открыл бы мне этого. Я снабжал его деньгами и помогал ему. Я, был при нем, когда он умирал… Да, как бы то ни было, но я уже вбил это себе в голову, и оно крепко залегло там, и выбить это можно, только предприняв поездку.

— А у вас в кармане только семь соверенов?[87]) — спросил Мэклин.

— И того меньше, — сказал Слэйн. — Могли бы вы на свои средства снарядить шхуну и нанять людей?

— Это я мог бы, — сказал он, — если уж я буду таким дураком, что решусь поехать! Людей? Да вот вам — я, вот — вы, да еще Джим Деннисон, да Сэма я могу захватить, одного туземца-островитянина. Четверых достаточно, чтобы повести шхуну. Правда, это нельзя сказать, чтобы много, но все-таки хватит.

Он зажег папиросу. Слэйн расплатился по счету.