— Папаша, нельзя ли потише? Чего разорался, — небось не глухие!.
Старик не унимался. В одну минуту он изрыгнул по нашему адресу столько самых невероятных ругательств, что мы еле успевали отвечать ему в том же духе. Семен Семеныч, наконец, махнул рукой. В последний раз, бросив старику: «от такого же слышу», — он пошел прочь от плотины, увлекая за собой и меня.
— Ну и старец! Видали вы что-нибудь подобное?
— Да, редкий экземплярчик… Словно оса его за язык укусила. А как раскраснелся-то, ну и чудно!
Мы тихонько шли, рассуждая о старике. Через минуту нас нагнал молодой парень, который при нас беседовал со стариком. Парень был очень весел.
— Ловко, ребятки, — обратился он к нам. — Правильно вы нашего мельника обкрутили. Так ему, старому хрычу, и надо. Попил он нашей кровушки!..
— Да что случилось, про какого мельника ты говоришь? Не видали мы его…
Парень хохотал во все горло:
— Как это, не видали! Вы с ним только что разговаривали. Он теперь со злости того и гляди в омут бросится. Сколько он из-за вас убытков нынче потерпел!..
— Что такое, рассказывай толком…
— Ну, как же… Час назад он весь свой самогонный завод в реке утопил… хо, хо, хо, и напугали же вы, знать, старика Касьяна!..
Парень надрывался от смеха. Хохотали и мы…
— Да неужто у него, на самом деле, завод был?
— Целая фабрика!.. Все оборудование. Он в губернию самогон подводами поставлял, по несколько бочек зараз… Ох, не могу!.. А нынче наш Касьян сам свое добро в реке утопил; одного самогону ведер сто с лишком выпустил, да барды ведерков полтораста спустил под плотину… А главное — всего своего оборудования старый чорт нынче лишился. Все утопил… Ох-хо-хо-хо!.. Вам подводу надо до города? Я вас доставлю. Вы парни хорошие.
Покуда парень запрягал лошадь, мы с Семен Семенычем вернулись к своей лодке.
— Семен Семеныч, поняли вы теперь, отчего рыба нонче вверх брюхом плавала?..
— Понял… Нынче у рыб праздничек был. Рыбкам и тем, небось, погулять хочется и задаром Касьяновой самогонки попробовать. И окуни, и голавлики — все-то вдрызг пьяные. Ну и репетиция!..
— Да, Семен Семеныч, не таким я себе раньше представлял —
— Что и говорить: река совсем мелкая стала… Впрочем, это неважно. Важно то, что мы нынче без всяких кляуз и скандалов доброе дело совершили: насчет трезвости сообразили…
— Да, Семен Семеныч, самогон — великое зло…