Агапыч помялся.
— Да все говорят. Что люди, то и я.
— Неправда! — стиснул кулаки управитель. — Ты фсе знаешь! Говори!
— Человечек у меня верный есть, — нехотя начал шихтмейстер, — из рудокопцев, — Петька Толоконников. Он по приказу моему с лазутчиками[15]) пугачевскими водится, и все мне передает. Верный он, не выдаст.
— Ну?
— Ну и ну! Говорил он, что прибыл сюда пугачевский полковник, душегуб известный — Хлопуша. Воровские письма он подбрасывает, заводских людишек к названцу уйти совращает. Петька то сейчас Хлопушу и обхаживает, письма его не людишкам, а мне носит.
— Читаль его письма?
— Довелось.
— Ну?
— Штиль, батюшка, глупый и подлый, мужицкий.
— Не то! О чем пишет?
— Да о всяком. Вечную свободу и землю обещает, управление новое, — без лихих дворян и градских мздоимцев[16])…
Управитель запустил пальцы в завитые букли парика.
— О мейн готт, мейн готт[17]). Эмиссары[18]) этого авантюрьера появились около моего сафода, а я нишево не зналь! Как работать с такие люди?
Агапыч смущенно кашлял и смотрел в пол.
— Но ведь я имель известь, — обернулся к нему управитель, — што эти каналь к Оренбургу привязались и далее не пошли?
— Эх, батюшка! Пугач то он птицей летает. Вчера в степях ездил, а седни к нам в горы прилетел. Не сам — так птенцы его, стервятники.
— Но што делать? — крикнул управитель. — Я совсем не знаком с фашей страна, с этой уральски пустынь. Господин шихтмейстер, вы здешни шеловек. Што делать? Пример?
Агапыч поднял на лоб очки и развел руками.
— Ума не приложу, батюшка Карл Карлыч, што тебе и делать! На заводе нам не отсидеться, потому — рвы песком затянуло, рогаток совсем нет, частокол обвалился. Антиллерия то, правда, у нас есть, сколь хошь, да пороху кот наплакал. А биться кто будет? Инвалиды наши трухлявые? От башкирцев-сыроядцев оборонились бы, а против этих шишей Пугачевых — не выдержать. На слом возьмут!.. Опять же, самое главное, наши то людишки неспокойны — вишь, с понедельника работу бросают. Не иначе, тоже Пугачева закваска в них бродит. Чуешь дела то какие, батюшка? Со всех сторон напасть. Вот гляди теперь, как поступать тебе…