Право на жизнь

— Нет, почему же? Давайте продолжим наш с вами разговор в том же неторопливо-рассудительном тоне. Только на этот раз обо всем.

— Я устал. Всю ночь мне пришлось работать над записями.

— У вас будет возможность отдохнуть в ожидании суда и приговора. Так что обойдемся без ссылок на усталость — это всего лишь ход. Когда вы сделали ставку на новых хозяев?

— После Сталинграда.

— Вы сами искали встреч с американцем?

— Нет, меня нашел Фрэд.

— И послал к своим союзникам, то есть к нам, чтобы вы помогли ему найти пропавшего агента, ловко, как ему показалось, избежавшего провала, укрывшегося в одном из лагерей для заключенных под видом раскаявшегося агента абвера?

— Да.

— Вы стали не очень разговорчивым.

— Мне не удалось найти этого агента.

— Весной, когда вы инспектировали химслужбы наших подразделений?

— Да.

— И тогда вы решили, по совету Фрэда конечно, повторить путь Александра Чертковского, агента-двойника, работавшего на немцев и американцев, но более всего на Фрэда, которому и вы продали своих хозяев?

— Да.

— Что ж, вернемся к началу разговора. Только теперь разговор должен быть по-настоящему искренним.

Допрос длился долго. Логинову интересно было и смотреть, и слушать, но его вызвал Груздев. Начальник штаба тоже ждал результатов допроса.

Груздев встретил Логинова вопросом.

— Что выяснили?

— Гитлеровцы действительно перехватили группу Илья Николаевич, — стал рассказывать Логинов. — Партизан было трое. В перестрелке погиб все-таки один, а не двое, как сказал Элендорфен в первый раз. Второй умер во время допроса. Третий не выдержал пыток, рассказал о задании.

— Агенту известно хоть что-то о дислокации бригады?