Бронетранспортеры, тягач, другие автомашины с орудиями на прицепах выстраивались вдоль дороги. Через мост шли и шли солдаты. Одни из них уже забрались в кузова. Солдат было много, они выходили из леса, что клином примыкал к протоке. Усилился гул двигателей. Колонна тронулась, потом и вовсе скрылась в зарослях.
— Во чудеса, — сказал Рябов. — Что делать будем?
— Лежать будем, да. Темноты ждать будем. Как решили, как договаривались, так и поступать будем, да.
— «Лежать, да», — повторяя интонацию Ахметова, сказал Рябов. — А за мошонку не боишься, да? Если она отмокнет да отвалится, да.
— Перестань, э, — сказал Ахметов.
Они лежали до захода солнца, до того, как стало темнеть. Потом пошли в Ольховку, в ту деревню, в которой Рябов встретился с подпольщиком Галкиным.
Шли трудно. «Лыжи» хорошо держали на чарусе, но оказались непригодными среди кочек, кустов, промоин. Чем ближе подходили к берегу, тем тяжелее приходилось. Брели от кочки к кочке, проваливаясь порою по пояс. Страховали, вытягивали друг друга.
Чем ближе подходили к деревне, тем гуще становились заросли. Деревня оправдывала название. В лесу чернели стволы черемухи, высилась рябина, кустилась бузина. Но более всего росло здесь ольхи. Ольха толстоствольная, с густой, не пропускающей свет кроной. Настолько густой, что в зарослях держался ровный полумрак. Ахметов отыскал тропу, по ней они и вышли к краю леса. Увидели автомашины. Тупорылые грузовики стояли рядом. Можно было разглядеть рисунок протекторов на скатах. Возле грузовиков топтались, о чем-то переговариваясь, немцы. Их было трое — по количеству автомашин. Видимо, это были водители. Разговаривая и перетаптываясь, они курили, запах сигаретного дыма долетал до разведчиков.
Вокруг деревни, метрах в тридцати друг от друга, тоже стояли немцы. Одни из них были в пилотках, другие без головных уборов, но у каждого закатаны рукава. Стояли они привычно, широко расставив ноги, нацелив стволы автоматов в сторону домов.
Хозяйничали немцы и в деревне. В домах, у домов, в сараях. Одни из них вели по дороге жителей, другие осматривали дома, дворы. Скрывались в дверных проемах, заглядывали в колодцы, рушили поленницы дров. В домах немцы что-то находили, поскольку из окон вылетало барахло, возле домов вязались узлы.
Чуть в стороне от деревни высился черный, крытый соломой амбар. В него немцы и загоняли жителей деревни.
Ахметов оглянулся на Рябова. Глаза товарища поблескивали лихорадочным блеском, рот был полуоткрыт. На миг показалось, что Денис может крикнуть.
— Слышь, Денис, уходить надо, — зашептал в ухо товарищу Ахметов, почувствовав в Рябове готовность к безрассудному шагу.
— Куда? — шевельнул ответно губами Денис.
— Сам знаешь, — шепотом объяснил Ахметов. — Не положено нам вмешиваться.
Ахметов напомнил Рябову об одной из пакостнейших сторон работы разведчиков. Видеть расправы, жестокость, прочую гнусность со стороны оккупантов и не выдать себя, не защитить людей хотя бы и ценою собственной жизни. Не обнаружить себя, когда на твоих глазах убивают беззащитных. На глазах здоровых мужиков, воинов, призванных защищать свой народ, свой кров, свое прошлое, настоящее и будущее. Немцы явно готовили расправу над мирными жителями. Гитлеровцев было много, около роты. В деревню вполз бронетранспортер. Он остановился в центре возле двухэтажного дома. Из кузова на землю спрыгнули солдаты. Из кабины вылез офицер.
— Слышь, Фуад, — зашептал Денис, — травища по пояс.
— Ну? — не понял Ахметов.
— Травища, говорю, в пояс. Подберемся к амбару, снимем там немцев, прикроем побег жителей к лесу.
На что был смел Ахметов, но и тот оторопел от предложения Рябова.
ebooksa