Позже он еще сказал что-то таинственное, но я опять не понял его намеков. Только утром все прояснилось. Когда мы завтракали, мальчик вошел с письмом в руках, которое братья-путешественники послали с голубиной почтой. Я, естественно, потребовал показать мне послание. Но Эрнст вежливо отказал.
— Сейчас услышите содержание одного письма, — сказал он. — Слушайте внимательно, читаю, как написано, слово в слово:
«Дражайшие родители и дорогой Эрнст! Огромная гиена порвала двух овечек и одного барана, но наши собаки напали на нее, а Франц смертельно ранил ее, и она в конце концов подохла. Мы затратили почти целый день на то, чтобы снять с нее очень красивую шкуру. Пеммикан мало пригоден для еды. До свидания, пребываем в добром здравии! От всего сердца приветствуем вас и целуем.
Лесной бугор, пятнадцатого сего месяца.
Ваш Фриц!»
— Ха-ха, письмо настоящих охотников, — рассмеялся я. — Слава Богу, что встреча с гиеной, кажется, прошла благополучно! Но как хищник проник в эти края? Должно быть, снова через проход в теснине, иначе он давно устроил бы здесь настоящий разбой!
— Ах, лишь бы мальчики были осторожными, — заметила матушка. — Лучше бы остались дома. Может, отправимся к ним? Или подождем? Не знаю, как поступить.
— Дорогая мама, думаю, лучше подождать! — ответил Эрнст. — Сегодня вечером снова получим воздушную почту. Вот тогда и решим, что делать.
В сумерках, немного раньше, нежели вчера, прилетел еще один почтовый голубь. Он шмыгнул в голубятню, и Эрнст закрыл створку. Потом мальчик поднялся наверх и вскоре возвратился с запиской, прикрепленной под крылом прилетевшего голубя. Содержание ее было весьма лаконично:
«Ночь прошла спокойно. Утро солнечное. Плаваем на каяке по озеру Лесного бугра. Неизвестное болотное животное при виде нас обратилось в бегство. Завтра направляемся в Хоэнтвил. Будьте здоровы!
Ваши Фриц, Жак и Франц».
Сообщение успокоило и меня, и тем паче матушку. Спокойная ночь — значит, в том районе, по-видимому, нет другой гиены, иначе она не замедлила бы появиться именно ночью. Но из письма не все было ясно.
Позже мы узнали подробности из устных рассказов ребят.
Охотники плавали на лодке по озеру Лесного бугра. При этом Фрицу удалось догнать и поймать несколько молодых лебедей, которые позднее, доставленные в бухту Спасения, служили украшением водной глади. Во время охоты ребята заметили, как какое-то неуклюжее животное темного цвета промчалось мимо кустов. Они сделали несколько выстрелов, но промахнулись. По описанию мальчиков, им скорее всего повстречался южноамериканский тапир[73].
Содержание двух первых писем, а затем и третье письмо успокоили нас. Было понятно, что ребята довольны путешествием, довольны охотой, они отдыхают от бытовых забот и развлекаются. Мы решили оставаться дома и ждать их возвращения.
Однако неожиданно было получено еще одно, теперь уже срочное, письмо, которое повергло нас в смятение. Оно резко изменило наши планы. Вот его содержание:
«Проход в теснине проломлен. Все вплоть до плантации сахарного тростника разрушено. От коптильни ничего не осталось. Часть сахарного тростника вырвана, другая часть переломана и измята, и просяное поле объедено. На земле следы огромных размеров. Дорогой отец, поспеши на помощь! Не смеем тронуться с места. Мы живы и здоровы, но очень боимся. Ущерб, нанесенный хозяйству, невосполним».
Можно себе представить, как мы обеспокоились. Я вскочил на Быстроножку и, прежде чем умчаться галопом, приказал матушке на следующий день утром вместе с Эрнстом приехать на телеге к теснине, захватив с собой необходимые для длительного пребывания вещи и предметы, а также запрячь в повозку корову и молодого осла Ветерка.
Путь, на который обычно уходило около шести часов, я проделал, вероятно, часа за два-три. Не знаю точно. Мальчики встретили меня радостными криками и тотчас, без промедления, показали опустошение, причиненное нашим владениям неизвестными животными. Огромные следы дали мне основание предположить, что здесь побывали слоны. Толстые балки и заграждения в теснине, построенные нами с большим трудом, лежали на земле, словно соломинки, на деревьях ветки и листья ободраны. Но сильнее всего пострадала плантация сахарного тростника: все растоптано — все съедено или перетоптано и смешано с землей. Кроме того, хижина была разобрана, а коптильня лежала в руинах.
Внимательно осматривая местность, я обнаружил следы хищного зверя, ведущие к теснине, но не в обратном направлении. Поэтому предположил, что, вероятно, это были следы убитой гиены. Больше ничего подозрительного я не увидел.
ebooksa