Безумцы. Роман

- Что это за препарат? Он действует на память? Человек теряет ее навсегда?…

- К сожалению, на время.

- Каким образом?

- Я ввожу препарат пловцу. Никаких видимых изменений в психике, физическом состоянии. Препарат влияет только на центры мозга, регулирующие память. В памяти наступает провал. Человек не помнит, где был, что делал. Кроме того, он теряет волю.

- И это надолго?

- Увы, нет! Длительность состояния, когда человек лишился памяти и стал как бы живой машиной, не превышает четырех - шести часов.

Абст вскочил с кресла, вскинул над головой кулаки.

- А мне надо, чтобы так продолжалось месяцы, годы, быть может, всю жизнь! - воскликнул он. - Вообразите: тысячи и тысячи людей, чей интеллект не столь уж ценен для нации, подвергаются воздействию специальных препаратов в широкой сети лабораторий, клиник, больниц… Вы только подумайте: солдаты, которые не рассуждают и, уж конечно, никогда не повернутся спиной к неприятелю! Идеальные рабочие - живые придатки к станкам, к тракторам и сеялкам на полях, трудолюбивые и покорные. - Абст сделал передышку, покачал головой. - Но это, конечно, только мечты…

- Однако ты уже многого добился, - сказал Кан. - Воздействию снадобья можно подвергнуть любого?

- Почти любого.

- И при любых обстоятельствах?

- Видимо, да. Препарат не действует на неврастеников, на людей с повышенной возбудимостью. Конечно, среди моих пловцов таких нет.

- Как были «обработаны» Шустер и Руприх?

- Я ввел им препарат после того, как вы решили устроить ночной смотр на озере.

- А Глюк?

- Его я не трогал. Через четверть часа, когда Шустер и Руприх были, как говорится, «готовы», они получили задание. Вернувшись с озера, пловцы легли спать. Как они вели себя потом, вы уже знаете. Что же касается Густава Глюка, то…

- Стоп! Ты оставил его вместе со всеми?

- Что вы, шеф! Он в соседней комнате. Для верности - заперт. Он будет там, пока мы с вами не поговорим. Да и вообще за него можно не беспокоиться. У Глюка медаль за проплыв через Ла-Манш и… пятнадцать лет каторги за «мокрые» дела. Из каторги его вызволил я. Он, превосходный ныряльщик, - продолжал Абст. - Первым освоил управляемую торпеду и буксировщики. И я повторяю: он надежен, ибо знает, что всегда может вернуться в тюрьму…

Кан кивнул.

- Я бы хотел сообщить вам еще кое-что, - проговорил Абст. - Видите ли, препарат - это только одно направление исследований, точнее, лишь один из путей к достижению цели.