Судьба решила за меня: стоило дворецкому скрыться внизу, как из-за дверей дальней комнаты выглянула молоденькая служанка. Лукаво улыбнувшись, она дождалась, чтобы секретарь ее заметил, подмигнула и спряталась обратно. Мужчина остановился на секунду, но продолжил путь. Служанка снова выглянула и тихонько хихикнула. И снова скрылась за дверью. Впрочем, щелочка там осталась.
Я заинтересованно остановилась. Папкинс на секунду задумался, воровато оглянулся, и… молниеносно юркнул за шалуньей. В три прыжка я достигла этой комнаты и заглянула. Любопытство — великая вещь! Но — наказуемая, — я тут же почувствовала, что густо краснею: он как раз поймал девушку и, шутливо ругая за непослушание, медленно валил на стол, одной рукой поднимая пышные юбки. О том, что делала другая рука, я лучше промолчу.
Мама!!! Чувствуя, как заколотилось сердце, и горят щеки, пулей выскочила обратно в коридор. Что же делать?! И тут внизу что-то загрохотало. Я скатилась по лестнице на первый этаж. Оказалось, что на кухне поваренок уронил кастрюлю с отходами. Вонючая грязь залила половину помещения, окатив кухарку, дворецкого и хлебопека по самую макушку. Пока я хохотала над морковкой, свисающей с уха Сорра, пока слушала цветистые выражения слуг… наверх возвращаться уже времени не осталось.
Поваренка как раз повели за ухо в комнату для наказаний, когда меня
Я сидела в позе лотоса на берегу неспешной лесной реки и медитировала, отслеживая энергетические потоки вокруг себя. Это было пятое мое посещение этого места. Здесь замечательно отдыхалось, а в реке водилась не только рыба, но даже и раки. Уже совсем освоившись, на этот раз прихватила с собой походное снаряжение. Теперь позади меня, возле кустов, стояла палатка, а неподалеку от воды, на чуть возвышенном мысочке, было обустроено капитальное кострище из окатанных рекой камней. Даже сейчас, во время моих занятий магией, в речку была закинута верша-рачевня.
В основном энергетические потоки были белого и золотисто-желтого цвета, иногда проскальзывали искры других цветов — красноватого и зеленоватого оттенков. Зачастую это были реакции лесных птиц и зверей. Затаившаяся возле кроличьей норы лисица обозначила себя розово-желтым шлейфом, а прячущийся от хищницы кролик был серо-коричневым. Беспечно щебечущее семейство лесных скворцов расцвечивало эфир веером зеленых оттенков.
Но вот вдалеке промелькнула необычная полоска цвета ультрамарина. Я насторожилась: такими могли быть только мысли разумного существа, наделенного, к тому же, Силой. Осторожно выйдя из транса, поднялась с папоротниковой подстилки и направилась через заросли в сторону необычного потока.
По заросшей лесной дороге на тощей кобылке ехал мужчина, с виду похожий на путешествующего англичанина начала двадцатого века: песочные и коричневые тона в одежде, широкополая шляпа на шнурке, переметные сумки за седлом.
Первую секунду была в легком недоумении, но потом вспомнила, что нахожусь на Странных Путях. Обрадовавшись, что получила новый подарок от Ведущих по их изучению, поспешила вслед за всадником. К счастью, лошадка шла неспешным шагом. Странник ехал вперед, почти не смотря по сторонам. Только один раз он немного воровато огляделся — перед тем, как резко свернуть с тракта и углубиться в чащу.
Я бросилась за ним. Пробравшись по заросшей травой тропинке, путник остановился на краю небольшой прогалины в густой чаще. Спешившись и привязав лошадь длинным поводом к дереву, он перекинул через плечо сумки и направился вперед.
Попетляв по уже окончательно незаметной стежке, странник вывел меня к заросшей кустами скальной стене. Светлый известняк уходил отвесно вверх метров на пять, был покрыт трещинами, в которых тут и там угнездились мхи и небольшие кустарнички. Мужчина уверенно пробирался вперед вдоль скалы, потом завернул в широкую трещину. Прыгая с обломка на обломок, я едва поспевала за ним, радуясь своей невидимости.
Наконец, он поднырнул под очередную глыбу, упавшую поперек расселины, и влез в тесную пещерку, заваленную обломками и мелким щебнем. Еще раз оглянувшись, он принялся разгребать завал в углу, откуда вытащил кожаный мешок. Развязав его, он вынул из сумки плоский сверток, упакованный в темную кожу и накрест перевязанный бечевкой, засунул в мешок, снова накрепко завязал горловину и принялся закапывать свой клад в кучу камней, тщательно следя за тем, чтобы все выглядело нетронутым.
С трудом дождавшись, пока мужчина уйдет, кинулась к его сокровищу.
Заполнив котелок речной водой и подвесив над огнем, подбросила толстую валежину, чтобы костер не потух, и с большой пластиковой бутылкой прошла вверх по течению, к маленькому роднику. Вскоре второй котелок висел рядом с первым, обещая кружку бодрящего чая после ужина.
Сделав неотложные приготовления, подволокла мешок поближе к входу в палатку, туда, где стоял легкий складной столик со стулом, и непослушными от волнения пальцами распутала грубые узлы.
В мешке были книги, карты, письма и потрепанные тетради. Еще там лежал медный компас в обтянутом кожей чехле и маленькая подзорная труба. Первым делом, разумеется, накинулась на письма. Прочитала адрес на первом конверте и расхохоталась. Мне бы уже давно надо привыкнуть, что Странные Пути ничего не дают случайно: это была вторая, недостающая часть переписки лорда Броу и его брата! До этого письма лорда Броу были известны мне только по черновикам, а это вовсе не то, что посылаемый адресату оригинал. Следовательно, тот путник был именно ученым родственником вельможи. Но тогда возникал резонный вопрос — почему все эти документы он хранил не дома, при себе, а в удаленном тайнике?
Записав эту загадку в свой дневник, принялась разбирать добычу дальше. Отложив книги для более тщательного изучения дома, взялась за тетради. Мне снова повезло: это были путевые записи ученого, сделанные в многочисленных разъездах. Опять же, эти материалы он хранил не под рукой, что было бы логично для исследователя, а подальше от чужих глаз.
Записав все возникшие вопросы, я вернулась к кипящим над костром котелкам. Вытащив вершу, с радостью увидела, что к двум уже пойманным ракам прибавилось еще два, но поменьше. Аккуратно вытащив, извлекла их так, чтобы не ущипнули, ловко забросила добычу в кипящую воду. Потом достала из палатки стальной бидон, в котором оберегала свои съестные припасы от медведей и прочего зверья.
Поужинав, вернулась к мешку. Теперь меня заинтересовали приборы: опять же, был ли смысл хранить обычный инструмент путешественника в тайнике? Что было такого особенного в этих предметах, что их берегли как сокровище?
ebooksa