Золото

Выходя из адвокатской конторы, я понимаю, что это покерная раздача. Если Арайя не сдержит слова, мне придется выполнить свое обещание. Останется только пальнуть ему в лоб и бежать за границу, а перед тем силой освобождать Дэйва из кутузки.

* * *

К вечеру и на следующий день проведываем Дэйва. Охранники уже привыкли к нашим визитам и моим чаевым. Нам даже можно разговаривать с парнем без надзора. Иногда случается, что мы разговариваем перед входом в тюрьму.

На утро третьего дня приезжают два канадца, с которыми я познакомился в Сан Хозе две недели раньше. Они прочитали о случившемся в газетах и теперь прибыли по-кавалерийски, чтобы нас защитить. У них есть планы нападения на полицейский участок или вообще взорвать тюрьму. Тоже мне, герои портняжки «Одним махом семерых убивахом», на кой ляд мне такая защита. Чувствую себя несколько по-идиотски с этими недоделанными ковбоями, которые повсюду лазят за мной, и избавляюсь от них только отослав в Пуэрто Хименес, где обязаны ждать моих указа ний.

Санчо с Роберто уже должны быть в Сан Хозе. Когда я им звоню, про Дэйва они уже знают. Я быстренько заверяю их, что все в порядке. Прежде всего, нельзя допускать паники, под влиянием которой они могли бы отказаться приезжать. Если только Санчо догадается, что я собираюсь сделать с деньгами, то наверняка не приедет. Договариваюсь с ними встретиться завтра в ресторане «Мирамар», в спокойном местечке под Гольфито.

На следующий день встречаемся. Вид жирного баска, виноватого во всей этой кутерьме, подпитывает мою ненависть. Я резко обрезаю всяческую болтовню относительно судьбы Дэйва:

— Здесь все нормально. А как прошло в Панаме?

— У нас тоже все нормально, — со смехом отвечает Роберто.

Погоди, свинья жирная, у меня тут для тебя сюрпризик.

— Мне пришлось следить за Роберто, — обвиняет его Санчо. — Я подозреваю, что он хотел стырить золото.

— У тебя чего, крыша поехала? — ерепенится толстяк.

Тут они начинают ругаться, явно, что они на ножах, и я уверен, что Санчо говорил правду. Вмешиваюсь в их ссору:

— Ладно, там увидим. Сколько у вас бабок точно?

— Двадцать одна тысяча семьсот семьдесят пять долларов, — говорит Санчо, передавая мне пачку банкнот и расписку.

Я быстренько пересчитываю деньги и ложу все себе в карман. Теперь, когда вся наличность у меня, можно и посчитаться.

— Надо заняться Дэйвом. Из кутузки его вытянуть можно, но адвокат много хочет. Его я оплачу из доли Дэйва и твоей, Роберто.

— Э, что за шутки! Почему это из моей доли? Я не собираюсь тратить свои бабки, чтобы его вытаскивать!

Дешевка, готовый предать друга ради денег. Я знал, что он сволочь, но что до такой степени… Поднимаюсь и разбиваю ему морду кулаком.

— Ах ты х… моржовый! Загнал всех нас в дерьмо, а теперь еще и товарища собрался бросить!

Жирный сидит на полу с окровавленной рожей, он уже не выступает и чувствует, что ему дали по заслугам. Это лишь увеличивает мое к нему отвращение, поэтому продолжаю свой урок пинками в морду и корпус: нет смысла пачкать себе руки. Он сбегает на четвереньках, подгоняемый пинками в задницу.

— Вон отсюда, пидор. Чтоб я тебя не видел!…