Деннем схватил в охапку мертвых птиц и бросился в заросший лианами проход. Послышался звук открытой и захлопнутой железной дверцы и бешеный плеск воды. Уиллоуби вернулся в дом, собрал отпечатанные страницы, разложил их по порядку и начал читать. Страх, ужас, жадное любопытство боролись в нем; он позабыл, где находится. Он не замечал молча стоявшего рядом слугу, хотевшего лишь разделить с кем-то смертельный испуг. Он ерзал на краешке кресла, волосы его медленно вставали дыбом, по коже головы бегали мурашки, на ладонях выступил холодный пот.
«Я получил доказательство того, что океанские глубины — это пустыня холодных вод, где не обитают никакие живые организмы. Недвижное, беззвучное, темное ничто. Корабль, опускающийся в эти глубины, перестанет существовать, будет раздавлен, обратится в молекулы на океанском дне. Молчание океана должно ужасать. Но больше всего меня радует доказательство моей теории; морские змеи, как их обычно называют, существуют. Благодаря чешуйчатой броне и долголетию некоторые их них дожили до наших дней. Озеро в пещере — идеальное убежище для подобного морского дракона. Чунг Чинг говорит, что слышал в Калифорнии рассказы о пещере, где поселился призрак. Как и я, он счастлив, что мы обнаружили существо и что находка эта вознаградила меня за годы исследований…»
«Три месяца я не обращался к записям. Чунг Чинг в отчаянии. Белое пятно на его теле, о котором он мне говорил, год назад начало разрастаться. Да, Чунг Чинг носит на себе знак проказы. Он обречен, приговорен к медленной и мучительной смерти. Это трагедия для нас обоих. Он испытывает горечь при мысли, что теперь, когда мы нашли то, что искали, у него осталось так мало времени и он не сможет посвятить себя изучению морского змея. Прошлым вечером мы беседовали об ограниченности сроков человеческой жизни. Как жаль, что нам не дано достаточно лет и даже столетий для исследований! Невольно позавидуешь морскому змею: он, несомненно, старше китов и калифорнийских секвой, он появился на свет задолго до христианской эры. Судя по его длине и размеру бронированных пластин, наш дракон прожил немало веков. Я сказал Чунг Чингу, что хотел бы оказаться в его теле и не только жить неопределенно долго, но и исследовать глубины океана, узнать все о повадках морских змеев и, возможно, найти других подобных существ. Чунг Чинга, похоже, это не позабавило, а потрясло…»
«Два месяца спустя. Этим утром Чунг Чинг попросил меня провести жуткий эксперимент. Его плоть, сказал он, разлагается. Пальцы уже начали отмирать. Он верит, что я могу подарить ему чудесное тело и силу морского змея. Эту идею, без сомнения, внушили ему мои хирургические эксперименты на кафедре, в ходе которых я пересаживал мозг грызунов. Но я не могу этого сделать. Чунг Чинг человек, мой собрат, организм намного более высшего порядка».
Уиллоуби рванул на груди рубашку — он должен был, просто должен был ощутить на коже прохладу. На его ноги упала тень слуги. Слуга молчал, заламывая коричневые руки. Прочитанная страница упала на пол; Уиллоуби схватил следующую.
«Чунг Чинг придумал способ провести операцию. Он уверен, что нас ждет успех. Движения морского змея будет сковывать стальная сеть. Его голову мы неподвижно закрепим с помощью ошейника. Затем наркоз — эфир из распылителя. Операционный стол, инструменты, медикаменты — все подготовлено. Но я боюсь. Я не решился бы на операцию, но пальцы на руках и ногах Чунг Чинга уже гниют. Он по целым дням умоляет меня, а по ночам стонет. Завтра я останусь один, за исключением слуги Ви Во и лодочника, которому мы платим, чтобы он регулярно заглядывал к нам».
Бумага зашуршала, когда Уиллоуби непроизвольно сжал пальцами лист. Он стал читать дальше, слыша свое тяжелое дыхание.
«Чунг Чинг проснулся в жутком страхе, хоть после и уверял меня, что мирно заснул под наркозом, радуясь будущему воскресению, в чем он, в отличие от меня, не сомневался. Он не чувствовал боли — был только испуг и ощущение тяжелого груза, прижимавшего его к земле. Без сомнения, тело змея пока не подчиняется нервам Чунг Чинга — телеграфной системе его мозга. Страх я приписываю той же причине. Со временем это пройдет. Сегодня он впервые сделал попытку заговорить со мной. Он безусловно способен говорить, но я с трудом понимаю слова, произнесенные громовым голосом змея. Я провел с ним много часов; Ви Во приносил мне еду. Я задавал вопросы, на которые он мог отвечать кивком или поматыванием своей огромной, увенчанной гребнем головы. Как жаль, что глупцы, смеявшиеся надо мной, когда я настаивал на существовании морских змеев, не могут увидеть мой триумф!
Тело Чунг Чинга обладает изумительной витальностью. Он быстро отошел от воздействия эфира. Пораженные проказой останки моего бедного друга покоятся в холщовом мешке на дне океана. Железный брус удерживает их на дне. Теперь Чунг Чинг неуязвим и великолепен. Ничто не сможет повредить его чудесную кольчугу, кроме оружия человека, этого разрушителя!»
Уиллоуби поднял голову и провел рукой по глазам. Ужас сковал его плоть. Он не мог, не желал поверить в этот кошмар. Преступление Деннема бросало его в дрожь и в то же время зачаровывало.
«Он отказывается от мяса. Морского змея, в чьем теле он сейчас находится, мы регулярно кормили сырым мясом, но после пересадки Чунг Чинг мяса не ест. Несомненно, высшее сознание эстета подчинило себе тело зверя. Сегодня я приготовил еще один тубус с записями для отправки в Императорский университет Пекина. Китайские ученые изучат и оценят редчайшие данные, от которых отвернулись мои соотечественники. Да, мы с Чунг Чингом доказали существование морских змеев, мы показали, что путем мученической жертвы наука способна проникнуть в тайны подводных глубин».
Уиллоуби вытер вспотевшее лицо. Ви Во стоял рядом с подносом. Он взял с подноса бутылку, налил себе стаканчик бренди и схватился за следующую страницу.
«Чунг Чинг боится темноты. Его страх тормозит наши исследования. К тому же многое, чем он может поделиться, я не понимаю. Я плохо разбираю его слова. Иногда он переходит на кантонский диалект, силясь мне что-то объяснить. Самые мельчайшие детали были бы драгоценны, но возможно, мои надежды слишком велики. Я не в силах понять его страх и довольно патетическую тоску, когда он начинает говорить о том, что после моей смерти останется в одиночестве. Утешает одно: он хорошо ест. Он предпочитает недоваренную курятину и свинину. Мне придется держать солидный запас, так как его аппетит растет…»
«Прошло шесть месяцев со дня последней записи. Чунг Чинг доставил мне бесценные образцы и сведения об океанских глубинах. Я ежедневно запаиваю металлические тубусы для отправки в Пекин. И однако, я заметил в нем перемену. Сперва он боялся глубин, но сейчас погружается в океан без всякого страха и проводит все больше времени под водой. Тишина внизу должна быть ужасающей, но Чунг Чингу нравится проводить исследования. Он сумел уточнить подводные очертания континентов и побывал в ледяных полярных морях…»
«Три месяца спустя. Чунг Чинг вновь изменился. Он едва размыкает челюсти и нехотя удостаивает меня какими-то мелочами. Все идет не слишком хорошо. Заметна перемена в его характере, и говорит он невнятно. Прежде он говорил четко, хотя его голос напоминал звуки церковного органа. Теперь он впадает в неистовую ярость, когда я отказываюсь его кормить до получения отчета о его странствиях. Полагаю, было ошибкой кормить его сырым мясом. Было бы лучше, если бы он питался исключительно тем, что можно найти в море. Я невольно задумываюсь, не берет ли над ним верх тело зверя? Быть может, сказались встречи с подобными ему чудовищами? У него нет ни привычки общения с ними, ни защиты от них… Хотел бы я посмотреть на битву морских драконов! Сожалею, что не мне выпало превратиться из человека в ящера. Я давно вышел из среднего возраста и оставил за спиной страсти, терзающие людей помоложе. Чунг Чинг, который в своем человеческом облике дал обет безбрачия и посвятил всю жизнь науке, нуждается в подруге. Он совершенно отчетливо проревел, что нашел «душечку», как называли девушек студенты в университете, и потребовал побольше еды, чтобы набраться сил для схваток с другими самцами. С великим сожалением я должен признаться, что конец уже близок. Он стал равнодушен к нашим исследованиям. Сегодня я не услышал ничего, кроме рассказов о его подружке: кажется, она застенчива и обладает большей быстротой движений и выносливостью. Они рассекают глубины, кружат вокруг островов и поднимают фосфоресцирующие волны… Ах, если бы я мог найти еще одного морского змея и переселиться из этого тщедушного тела в тело ящера, как Чунг Чинг!»
Холодный пот выступил на лбу Уиллоуби. Он снова поднял первый прочитанный лист и перечитал удививший его отрывок. Теперь он понял, о чем писал Деннем, какую перемену в этом
«Чунг Чинг — сущий дьявол. Сегодня он набросился на меня, разинув пасть. Я упаковал все записи для отправки в пекинский Императорский университет, приложив к ним определенные инструкции. Остаток состояния Чунг Чинга — в случае, если со мной что-либо случится — пойдет на продолжение наших исследований. Уиллоуби приехал. В университетской лаборатории он проявлял немалую сноровку. Нужна лишь известная практика, и тогда, я уверен, он сумеет выполнить нужную операцию. Чунг Чинг рассмеялся, когда я рассказал ему о своем плане, но пообещал заманить в озеро другого самца. Мы с Уиллоуби используем опускающиеся железные решетки и поймаем змея. С Уиллоуби я еще об этом не говорил. Но я заметил, что он все так же крепок и силен, как в студенческие дни. Его наградой будет часть состояния Чунг Чинга и слава откры…»
Уиллоуби смял лист в руке. Его нервы были натянуты до предела, дыхание громко вырывалось из груди в тишине. Кресло упало, когда он встал и поглядел через плечо Ви Во на занавешенный проем. Вышитые драконы словно шевелились, наделенные зловещей жизнью. Но в этом месте обитал и более ужасный дракон: безумие, которое овладело Деннемом и превратило его в жреца религии, чьи обряды была страшнее любого вуду джунглей.
Уиллоуби понял, зачем ученый пригласил его на остров. Он должен бежать, иначе он навсегда останется в этой ловушке. Нужно найти Деннема и сказать ему об отъезде. Деннем сейчас где-то у озера. Уиллоуби вспомнил мертвых птиц и слова ученого: «Чунг Чинг снова голоден. Такая прожорливость!» Вспомнил плеск воды, бушевавшей, как в шторм. Деннем боялся существа, но пошел к нему вновь. Ему может грозить смертельная опасность. Обычная порядочность требовала от Уиллоуби попытаться спасти профессора. Что же до его планов, то Уиллоуби содрогался от тошноты при одной мысли об этом.
Он вышел на увитую растениями веранду и вздрогнул, заметив белую фигуру Ви Во. Китаец схватил его за руку. Его зубы выстукивали дробь, как кастаньеты. Стук его зубов и тяжелое дыхание Уиллоуби тонули в звуке воды, бьющей о скалы под порывами несуществующего ветра.
ebooksa