— Что такое дети? — сказал Виктор Олегович, напутствуя нас. — Это радость. Особенно, когда заходят в магазин. Им надо сразу и все.
Вечером, выдав деньги, Виктор Олегович сказал, что завтра пойдем к другому магазину.
— Пусть здесь отдохнут, поскучают, — пояснил он.
— Наташенька, вот эти два парня сегодня у тебя поработают — сказал Степаныч женщине лет сорока, полноватой, с прической «башня». — У тебя во сколько приходят?
— Да вот, уже скоро — ответила женщина.
Дверь в магазин хлопнула, и вошли две девчонки.
— Вот и они — указала на них женщина.
— Ну вот, пусть вместе работают. С недельку. Костюмы пусть пока здесь оставляют.
Женщина кивнула, и Виктор Олегович оглядев нас, пошел к выходу.
А мы оглядели девчонок, как впрочем, и они нас.
— Юля, — ух, я аж вздрогнул, когда женщина представила ту, что чуть повыше, худенькую, прямо даже тонкую девушку.
— Маша, — вторая была чуть пониже, чуть покрепче.
— Женя, — немного голос охрип, у меня. — А это Вася.
Я ткнул пятерней в сторону товарища…
Костюмы у них были хороши. Обтягивающие. «Гайка» и «Минни». Моя голова сама поворачивалась в сторону напарницы. (Нас разбили на пары).
«Гайка», тьфу, то есть Юля, постоянно приседала, наклоняясь к детишкам. Хорошо, что у меня костюм просторный, не в «обтяг»…
…- Ну, что ты теперь скажешь? — спросил я у Васи, пока мы ехали в трамвае вечером, домой.
— Беру слова назад. С тобой, куда не пойдешь, везде бабы, — улыбнулся он.
— То-то. Учись, сынок! — хлопнул я его по плечу.
— И чего? — спросила Маша.