Всадник ехал дальше. В песчаной безнадежности вдруг показалось озеро, окруженное пальмами. Оно чаровало путника, звало к своим берегам и потом исчезло.
Человек рассмеялся:
— Покажи мне мираж полного народом кабака. Вот это будет дело!
Пустыня дремала под полуденным солнцем. Поглощаемый извечной огромностью мира, всадник казался незначительным, как муравей на дороге. Он держался высохшего русла и потирал рукой лоб, точно припоминал забытый урок.
— Высохшее русло, потом буйволовое пастбище, речка, и за ней деревня. Нет, не так. Речка-то будет, но где это он говорил, эта проклятая деревня?
Всадник вынул из кармана листок бумаги и карандаш, написал несколько слов и положил записку под камни на скале.
— Для вашего сведения, дон Торрито, — сказал он и постоял мгновение в нерешительности. Потом пожал плечами. — Все ваши святые не спасут вас, доя Торрито, если вы обманули меня.
Он продолжал путь. По берегам пересохшего русла стали появляться деревья и, час спустя, пустыня неохотно перешла в лесистую местность.
Солнце уже спустилось низко, когда звуки быстрой воды ободрили усталую лошадь. Вспухшая, темная от весенних горных потоков, река сердито мчалась между ограничивающими ее берегами. У воды человек сошел на землю.
— Как будто и невозможно заставить тебя переплыть эту реку, но… он вдруг оборвал свое обращение к лошади и два револьвера, висевшее у него сбоку, точно сами прыгнули ему в руки. С противоположного берега раздался крик ужаса. На воде что-то двигалось. Над желтыми водами реки поднялась стройная рука и снова исчезла. Человек напряженно смотрел и увидел, как вынырнула и скрылась в быстром течении голова с иссиня-черными волосами. Река попрежнему мчалась и крутилась.
Всадник вскочил на лошадь. Острые шпоры заставили животное броситься в воду, подняв брызги грязной пены. Лошадь ржала под напором течения, сносившего ее вниз. Снова, на этот раз ближе, показалась над водой голова. Шпоры впились в бока лошади. В третий раз появилась мокрая голова у самого плеча лошади. Всадник наклонился и вцепился пальцами в плывущие пряди волос. Поводья свободно упали на шею лошади, когда всадник поднял и положил поперек седла безжизненное тело. Минуту спустя лошадь выкарабкалась на противоположный берег и встала, вся мокрая и трепещущая.
На коленях мужчины лежало головой вниз стройное, обнаженное тело. Черные волосы спадали ниже стремени. Всадник заинтересованно перевернул на руках тело и откинул черные пряди с бледного, юного лица.
Глаза его остановились на двух округлостях грудей, едва заметно поднимавшихся и опускавшихся, и он тихонько свистнул:
— Свят, свят, — пробормотал он. — Девушка!
Соскользнув с седла, он положил ее на траву. Девушка чихнула, потом открыла глаза и удивленно огляделась.
— Где я? — тихим, едва внятным голосом, спросила она поиспански.
Человек улыбнулся.
— Это непременный вопрос при таких обстоятельствах, будь то в Америке или Шанхае, — и прибавил по-испански: вы — в безопасности, на берегу реки где-то в северной Мексике.
Минуту глаза девушки были пытливо устремлены на загорелое лицо мужчины, потом она опустила глаза и вдруг увидела свою наготу. Мужчине показалось, что она сразу свернулась в смешной коричневый клубок и вся закуталась в длинные черные волосы.
— Бог мой, — жалобно воскликнула девушка, — мое платье!
ebooksa