— Не о деньгах я говорю, ясновельможный пане. Деньги дешево вам стоят — они у вас легкие деньги… Дело не в них! Не все, говорит, еще счеты у нас, граф, покончены… Должок, говорит, за вами, да и за пан ночкой…
— Какой такой должок? — злится граф.
— А помните, говорит, ясновельможный пане, как вы мне обрученье с ванночкой делали? Да в шута обратили? Да в свинушник сослали?..
— Ах, вот что?!.
— Да, это самое… Ну, у нас тоже есть свой судья… Эй, Ничипоре, судья… Достань-ко кодекс, та посмотри, что там полагается…
Ничипор, — у, здоровенный гайдамака! — достал откуда-то книжку, сюды-туды посмотрел, да и говори!:
— Так, говорит, по нашему закону, по статье 1586 полагается, за бесчестье полагается: пана графа повеешь за шею на березе или каком другом дереве, а панночку отдать в жены потерпевшему от нее.
Панночка тут в слезы…
— Ради, говорит, святого бога, пощадите, говорит.
Ага!.. Тут про бога вспомнила, а не про Вольтера!..
А Микита спрашивает Ничипора:
— Може, говорит, там есть какое примечание, чтобы полегчигь наказание?
Ничипор опять в книгу:
— Нет, говорит, никакого замечания.
Опять панночка плакать… А граф прямо аж танцует на месте.
— Микита, — умоляет панночка, — заклинаю тебя, пощади отца.
Посмотрел Микита вокруг, да и говорит:
— Ну, вот что… Так как, хлопцы, мы, говорит, крови не проливаем и никого не убиваем, то и пана графа отпустим живым. Ну, а что нам делать с панночкой?..
А Ничипор тут и свои три гроша:
— Ежели, говорит, по кодексу, панночка должна оставаться у атамана за жену, кашу нам будет кому варить!
ebooksa