– Мм… Ну, допустим. Завалили. А́дам – близкий Рамзана, так?
– Так.
– И теперь нас будут искать люди Рамзана, а уж у него-то возможностей хватает. От этих точно хрен где спрячешься.
Блин, что-то меня тоже на сладкое пробило. Тоже нервничаю. Но кокосовых пирожных не хочется. Интересно, если кафе «Штрудель» называется, это означает, что здесь штрудели хорошие?
– Молодой человек! А штрудели вкусные у вас?
– Да, конечно, очень вкусные, свежайшие!
– Один, пожалуйста.
Герыч размышляет вслух:
– Я думаю, они до сих пор в непонятках, кто мы и что мы. Ты вообще непонятно кто, я с Израилем связан… Колян – простой исполнитель, это им ясно, но на кого работал? Они тоже осторожничают, не хотят в разборки чёрт знает с кем встревать. Пойдут в МИД, пойдут в СВР… Там у них деньги возьмут, ясен пень, но толком ничего не скажут, только тумана напустят. Потому как сами не знают.
– И..?
– И надо валить А́дама. Хороший шанс, что связываться не будут потом, побоятся, что Израиль замешан.
– А А́дам не побоится?
– А́дам – бандит, он про политику не думает. У него людей убили, племянника убили, он об этом будет думать.
– Что-то как-то зыбко это всё.
– Ну, если есть другие предложения – я слушаю.
– Вариант первый – забить на А́дама, в Москву пока не соваться.
– Не, это не вариант. Я здесь долго не могу, я в Россию хочу.
– К родным берёзкам, хе-хе?
– Да. И нефиг смеяться. У меня дом – там. Я вообще подумывал где-нибудь в Карелии со временем земли прикупить, и охотхозяйство организовать…
– Ага. Тысячелетняя тоска богоизбранного народа по русским берёзкам…