— Индейцы? — задал вопрос встревоженный Джордж.
— Прислушайся! — ответил агент.
— Гонятся! Проклятье! — выругался Гарри, явственно услыхав характерный звук: должно быть, целый отряд всадников мчался по лесу, прокладывая себе дорогу в зарослях. Под копытами лошадей трещали сучья, уступая напору сильных грудей, разрывались ползучие растения. И шум приближался к реке с каждым мгновеньем.
— Но это было бы слишком глупо! — пробормотал, побелев, Гарри. — Добрались мы до самой гациенды, и вдруг, когда я уже рассчитывал…
— Знаю, знаю, что ты хочешь сказать! Когда ты рассчитывал усесться за стол с добрым ломтем свинины и кружкою пива в руках, индейцы помешали твоим благородным намерениям! — отозвался Джон Максим. — Но теперь, друг мой, не до этого! Позаботься о том, чтобы в пустой желудок хоть не попал конец индейского копья или пули из карабина!
С этими словами янки побежал к берегу, согнувшись в три погибели и таща за руку Миннегагу, злобно сверкавшую глазами, но не произносившую ни единого слова.
Сломя голову беглецы спустились с крутого обрыва берега, или, правильнее, скатились почти к самой воде. Теперь они находились на берегу, под прикрытием сравнительно невысоких, но крутых скал.
— Надо было бы попытаться перебраться на ту сторону! — пробормотал Джон Максим, измеряя взглядом лениво катившиеся воды реки.
— За чем остановка? — отозвался Джордж.
— Да, боюсь, тут слишком глубоко. Никак не удастся пробраться, не замочив оружия. Брода нет, а если и есть, то у нас нет времени разыскивать его.
— Пустимся вплавь! — предложил Гарри.
— Нет, поздно! — почти с отчаянием откликнулся агент. — Не успеем доплыть и до середины реки, как индейцы будут уже на берегу. А раз они заметят нас, когда мы будем плыть, то как ни плохо они стреляют, но на таком близком расстоянии и их стрелки не промахнутся… Затем, ведь они на лошадях. Погонят коней в воду и настигнут нас, а бой в воде всегда дает больше шансов всаднику, потому что у него свободны руки, а у пловца заняты и ноги, и руки!
Оглядевшись, Джон Максим радостно воскликнул:
— Сюда, друзья! Кажется, судьба сжалилась над нами! Какая-то яма, вход в которую едва-едва виден над водою!
В самом деле, вблизи виднелось нечто вроде пещеры. Это была расселина в скале, по-видимому, образованная вымыванием слабой горной породы водами потока во время разливов реки Вебер.
Не дожидаясь понуканий, трапперы бросились за мчавшимся уже к пещере Джоном Максимом. Буквально волоча за собою заметно упиравшуюся индианку, агент протиснул свое могучее тело в пещеру. Оказалось, что за тесным узким входом в пещеру следовало порядочное расширение, и как ни мала была пещера над рекою, все же она могла без особого затруднения дать приют по меньшей мере для четырех человек с их багажом.
— Недостает только появления на сцене Старого Эфраима! — проворчал, облегченно вздыхая, янки. — А то я готов был бы подумать, что мы снова находимся в той пещере в каньоне, где отсиживались из-за проклятого гризли! Но тут мы в большей безопасности: индейцы могут подбираться сюда поодиночке, и мы уложим немало их раньше, чем они смогут сделать с нами какую-нибудь пакость! Вот только недостаток зарядов — скверная штука! А то мы тут отлично выдержали бы долговременную осаду!
— А что стали бы есть? — осведомился неугомонный Гарри.
— Если ты так голоден, съешь индианку! — пошутил Джон Максим.
— Тьфу! Предпочту расхваленную тобою легавую собаку в сметане! — отплюнулся Гарри. И, как ни печально было общее положение, все три траппера разразились смехом.