Мальчишка заржал, побежал выполнять приказ. Махно снова сел, взял Белоглазову за пальцы левой руки, внимательно их рассмотрел, вдруг начал целовать. Потом приложил ладонь Анны к своему лицу:
— От тебя исходит вечная жизнь или смерть, не пойму. Но оторваться невозможно. Дышать тобой-уже счастье. Идём.
Махно потащил Анну вниз. В зале кабака уже никого, кроме целовальника и двух его помощников не было. Один вытирал тряпкой стол у окна, другой ставил на него расторопно закуски, горшок с борщем, тарелку с тонкими колбасками, салом, бутылку с немецкой яблочной водкой.
— Виски английские давай, от шнапса у меня икота, ха-ха, не при даме будет сказано. Анна Владимировна, чего вы желаете?
Но ответа ждать не стал. Схватил бутылку шнапса и два фужера, наполнил прозрачной, пахнущей фруктами водкой:
— Пока виски принесут… давайте, госпожа Белоглазова, будем здравы.
Сразу, не чокаясь, выпил, зажал пальцами нос, захлопал заслезившимися глазками:
— Не иначе из падалицы. Но пробирает хорошо, до костей.
И опять схватил руку Анны, приложил к губам, принялся целовать.
— Стану председателем анархической республики, вас заместителем назначу. Вместе будем править, свободу миру нести. Или, может, к черту республику. Давайте прямо сейчас куда-нибудь убежим, а? Говорят, бразильское правительство бесплатно земли переселенцам раздает, да еще подъемные выделяет. Уедем, будем табак или бананы выращивать, или что там они растят. А? Хотя нет, для начала нужно покончить с белыми. С красными, думаю, еще можно как-то договориться, они все же хоть и гнилые, паршивые, но как и мы коммунисты. Я, Махно, прекращу эту… белую метель, которая всем надоела. Нанесу Деникину такой удар, от которого он не оправится. Но не под Уманью, как он нас принуждает, а на юге, под Семёновкой.
Махно снова в одиночку выпил. На принесенную половым бутылку шотландского виски он даже не взглянул.
— Под Семёновкой, — повторил Нестор Иванович, — и не 12-го, а на 2 дня позже, 14-го. Для чего? А чтоб Деникин в замешательство пришел — срок назначенный вроде подошел, а махновцы ни туда ни сюда, начнет тасовать свои полки, а в движении какая оборона? Ха-ха. Тут-то я и стукну железным махновским кулаком.
Нестор Иванович ударил по столу, опрокинув на пол тарелку с овощами. Помидоры покатились по полу к стойке целовальника, один — к входной двери. Она тут же распахнулась.
В корчму влетела Галя Кузьменко. Лицо ее было красным, масляным, перекошенным.
— А-а, вот вы где, — зло сказала она. — Спрашиваю, где Нестор, а никто не знает.
— Не скандаль, Галя, — попросил захмелевшим голосом Махно. Анна заметила, что даже небольшая доза алкоголя делала его рыхлым, безвольным.
— Что же это ты, подруга, делаешь? Не успела Галя в сторону, так ты сразу свои прелести моему мужу подставляешь. Не стыдно?
— Нет, — спокойно ответила Анна. — Ну посмотри на себя — обвисшая, потрепанная, пропахшая водкой и кокаином. Я же молодая, стройная, красивая. Чего же мне стыдиться, когда мужик выбирает меня, а не старую развалюху.
— Что?! — взвыла, не вскричала Галя, полезла за пистолетом.
Анна ухмыльнулась:
ebooksa