— Нет, — вскинул брови Кеёрна, — ведь это к убийству отношения не имеет.
— Откуда вы можете знать, если не проверили?
— Видимо, вы правы, завтра наши полицейские этим займутся.
— Юрий Иванович, мы можем и здесь заняться этим. Мы не опрашивали соседей по поводу поведения старшего Соостера в дни оккупации германцами.
— А если обычный наговор? — спросил эстонец.
— Может быть, что-то выплывет. Я подозреваю, что неспроста незнакомец искал тайники. Хотя вы можете оказаться правы.
Сморило сразу, не успела голова Аркадия Аркадьевича коснуться подушки. Вроде бы физически не работал, а устал от бесконечных разговоров, переездов с места на место, от мыслей, ни на миг не отпускавших.
Кирпичников почувствовал, что кто-то тихонько трясет за плечо, при этом шепотом пытается что-то сказать. Начальник уголовного розыска не сразу понял, где он находится и кто с ним рядом.
— Аркадий Аркадьевич, Аркадий Аркадьевич, — повторял голос, а трясшая плечо рука убаюкивала, — Аркадий Аркадьевич.
На миг Кирпичниковым овладело беспокойство, и его рука по привычке скользнула под подушку, нащупывая рукоять пистолета.
— Аркадий Аркадьевич, это я, Иванцов.
Петроградский начальник потряс головой, отгоняя остатки сна.
— Что такое? — наконец сумел произнести Кирпичников. Взгляд уловил в темноте склонившуюся фигуру.
— Аркадий Аркадьевич, на мызе Соостеров кто-то есть, — в голосе слышалось торжество.
— Ты откуда знаешь?
— Я это… — Иванцов снова умолк.
— Да не тяни ты, — рассердился Аркадий Аркадьевич.
— Вчера вечером… — начал Иванцов, явно набравшись смелости, — в общем, вчера вечером, когда все пошли спать, я выждал с час и направился к мызе Соостеров…
— Ну.
— Я решил, что раз убийца не нашел тайники, то непременно вернется на мызу продолжать поиски. Вот я и направился туда, выбрал для себя наблюдательный пункт. Его я еще днем присмотрел.