— Нащалник плох.
— Начальник? Какой начальник? Гостиницы?
— Нет! — хором ответили Сархат и Анзур.
— Ничего не понимаю. Говорите уже толком! — начиная терять терпение, потребовала Екатерина Андреевна.
— Дуругой нащалник. Суда хадил, многа щелавек брал, кушал, водка пил, тувалет хадил и…
— И что?
— Бисмилля-рахман-рахим, — сказал Сархат, демонстративно скрестив руки на груди и закрыв глаза.
При этом он выпустил метлу, и она шлепнулась на землю, едва не задев Екатерину Андреевну.
— Понятно, — пробормотала Романова и без дальнейших расспросов устремилась внутрь «Славянки».
В холле гостиницы было шумно. Возле входа в банкетный зал толпились люди: мужчины в костюмах, женщины в длинных платьях темных тонов.
«Вечеринка», — подумала Екатерина Андреевна и огляделась.
Мимо проходил знакомый сержант полиции и приветливо кивнул любопытной пенсионерке. Она ответила ему обворожительной улыбкой и поманила к себе.
— Нет, пока ничего не знаю, — ответил он на вопрос Екатерины Андреевны. — Разбираются.
— Завадский?
— Завадский и ваш.
— Нуда, куда же они один без другого!
— Только вы тут лучше не ходите, — предостерег сержант. — Завадский с самого утра злой как собака.
— Хм, похоже, у него каждое утро начинается одинаково.
Екатерина Андреевна поблагодарила сержанта и подошла к стойке администратора, над которой, как это теперь заведено во всех гостиницах, красовалась иноземная надпись «Reception». За стойкой никого не было, однако, перегнувшись, Екатерина Андреевна увидела, изогнутую спину в малиновой униформе.
— Здравствуйте! — поздоровалась Романова.