— Это называется придворным поведением. У нашего князя Игоря тоже есть свой визирь. Он часто посещал наш
дом, и я беседовала. . наш визирь умен. Ваш, мне думается, похож на него. Слушай. . Нет, в начале поговорим об эдесской святыне. Отдавать ее, по-твоему, или нет?
— Никогда!
Твое мнение и мнение кади Ахмета сходятся?
— Да.
— Понятно, что ты не мог сказать ему своего мнения, потому что своего у тебя и не было.
— Я имею свое мнение!
— Какое же?
— Отдать святыню – невозможно!
— Ты только что говорил, что это мнение кади Ахмета, и, наверное, Джелладина, и вообще всех ученых дураков.
Ты не в счет, потому что ты мало учен. А я училась в Киеве кое-чему, и, быть может, большему, чем твои ученые дураки, и их хорошо понимаю. Итак, не отдавать? Допустим – не отдавать.
Она помолчала, пристально глядя в глаза Махмуду, а затем сказала:
— Тебе известно, что на багдадской границе попрежнему стоит доместик схол Иоанн со своими войсками?
— Да.
— И тебе, быть может, известно, что князь Игорь за три прошедших года после последнего похода на Византию сильно вооружился? И что он опять пойдет на Византию?
— Допустим.
— Допустим. Также можно допустить, что доместика схол Иоанна уведут с багдадской границы против князя
Игоря, если византийцы почувствуют, что Багдад слаб?
— Да, да!..
— И теперь-то, несомненно, князь Игорь разобьет доместика схол Иоанна! И мы с тобой будем пить вино из черепа Иоанна! И я буду петь песню. . Слушай.