Доктор вскочил, озираясь по сторонам.
— Наш проводник — Ньяд. Нужно подняться по его правому берегу до истоков. Если отправимся немедля, часа через два будем у ворот замка.
— Но ведь туда подниматься не меньше шести часов!
— Вы готовы? Идемте!
— Но мы еще не отдохнули! Прошло всего несколько минут…
— Прошло добрых полчаса! В последний раз спрашиваю: вы готовы?
— Легко сказать! Ноги точно свинцом налились, я ведь не лесничий… Это жестоко — гнать меня все время вперед и вперед!
— Вы мне надоели, Патак! Можете возвращаться, если хотите.
Ник встал.
— Лесничий, послушай!
— Что толку вас слушать!
— Уже поздно, давай останемся здесь, переночуем под деревьями, а завтра на заре поднимемся к замку!..
— Повторяю, доктор: я хочу провести эту ночь в башне.
— Нет и нет! Я этого не допущу! Вы?
— Вцеплюсь в тебя и не пущу. Изобью, наконец, коли на то пошло…
Бедный Патак уже не соображал, что говорит. Молча взяв ружье и мешок, Ник направился к реке.
— Постой! — жалобно закричал доктор. — Погоди! Какой дьявол в тебя вселился! Я же на ногах не держусь…
Он побежал догонять Дека, который шел впереди не оглядываясь.
Было четыре часа пополудни. Солнечные лучи, скользнув вдоль гребня Плезы, осветили верхушки елей. В лесу темнеет быстро, нужно спешить.
Удивительно и необычно выглядели эти леса на горных склонах. Тут почти не встречались накренившиеся или кривые стволы — высокие деревья стояли прямо будто свечи. Ровные, без единого нароста ветви протянулись над землей на высоте пятидесяти или шестидесяти футов. Не было ни подлеска, ни травы, только, подобно змеям, расползались по земле корни, а на желтоватом мху хрустели под ногами ветки и шишки.