Теперь беглецы могли восстановить с самого начала всю драму, развязка которой была не за горами!
— Итак, — сказал Хьюберт Перкинс, — «Стремительный» захватили пираты с «Галифакса»!..
— И в то время, когда их искали в портовых кварталах, — добавил Нильс Гарбо, — они сумели добраться до Фармарской бухты!..
— Следовательно, — заметил Альбертус Лейвен, — они уже знали, что «Стремительный» вот-вот должен отправиться в плавание, имея на борту лишь капитана и команду судна...
— Конечно, — подтвердил Роджер Хинсдейл. — В газетах сообщалось об отплытии барка тридцатого июля, и как раз накануне они сбежали из куинстаунской тюрьмы... Они сыграли ва-банк и выиграли!..
— И вот, — заметил Аксель Викборн, — в ночь, предшествующую нашему приезду, несчастный капитан Пакстон и экипаж были захвачены врасплох, перебиты и выброшены за борт...
— Точно, — добавил Джон Говард, — а затем тело одного из этих бедняг вынесло течением на отмель, где его и нашли, как об этом сообщили на Барбадосе...
— А вспомните-ка, до чего дерзок был этот Маркел!.. — воскликнул Тони Рено. — Не моргнув глазом, он объявил офицеру с «Эссекса», что потерял одного из своих людей в заливе... и даже прибавил, что если несчастный Боб получил удар ножом в грудь, то это, несомненно, дело рук одного из бандитов с «Галифакса»!.. Ну и злодей! Только бы его поймали... осудили... приговорили... и повесили... вместе со всей шайкой!
Несколько замечаний, которыми обменялись беглецы, в то время как лодка медленно скользила на север, доказывали, что теперь они разгадали до конца, при каких обстоятельствах совершилось злодейское убийство капитана Пакстона и его команды, и поняли, что, когда они сами явились на борт судна, там уже хозяйничал Гарри Маркел со своими пиратами! Да, теперь это было совершенно ясно!
И тут Хьюберт Перкинс задал вопрос, который у всех вертелся на языке:
— Почему же в таком случае «Стремительный» не вышел в море, не дожидаясь нашего прибытия?..
— Из-за отсутствия ветра, — догадался Луи Клодьон. — Вспомни-ка, Хьюберт, тогда в течение двух дней стоял полный штиль, как и сейчас... Во время нашего перехода из Бристоля в Корк не было ни малейшего дуновения ветерка... А значит, совершив свое черное дело, Маркел надеялся поднять паруса, но не смог этого сделать...
— И тогда, — добавил Роджер Хинсдейл, — злодей решил продолжать играть свою роль... И вот он стал капитаном Пакстоном, а остальные — матросами «Стремительного»...
— Подумать только, вот уже почти два месяца, — воскликнул Тони Рено, — мы живем бок о бок с этими негодяями... пиратами... убийцами... и они оказались настолько ловкими, что мы принимали их за честных людей...
— О, не скажи! — заметил Альбертус Лейвен. — Они никогда не вызывали ни у кого из нас особой симпатии...
— И даже этот Корта, так старавшийся нам услужить!.. — заявил Аксель Викборн.
— И уж конечно, Гарри Маркел, который ну никак не походил на капитана Пакстона! — добавил Хьюберт Перкинс.
Уилл Миц молча слушал мальчиков. Ничего нового сообщить друг другу они не могли. Затем все принялись вспоминать, не без стыда и запоздалого гнева, похвалы, которые они расточали капитану и экипажу судна, слова благодарности, которыми они осыпали этих злодеев, премию, выданную миссис Кетлин Сеймур банде гнусных убийц...
И самым велеречивым в выражении этих похвал был, конечно, мистер Паттерсон, не жалевший громких фраз!
Однако сейчас ментор был далек от того, чтобы задумываться о прошлом и о том, какие дифирамбы он пел капитану Пакстону. Сидя на дне шлюпки, он едва ли слышал замечания, звучавшие рядом, ибо если он о ком-то и думал в эту минуту, то это, безусловно, должна была быть миссис Паттерсон.