— У меня больше нет ни жены, ни ребенка, — ответил граф, — мне остается только умереть, но я хочу погибнуть за правое дело.
— Да, — подхватил Кернан, — мы направимся в Анжу. Там действуют шуаны, и мы присоединимся к ним.
— Да, мы отправимся туда.
— Сегодня же.
— Нет, завтра. Сегодня вечером я должен исполнить свой последний долг.
— Какой же, мой господин?
— Сегодня ночью я пойду на кладбище — помолиться над общей могилой, где лежит тело моей девочки.
— Но… — начал было Кернан.
— Я так хочу, — тихо сказал граф.
— Мы помолимся вместе, — ответил Кернан.
Остаток дня прошел в слезах. Терзаемые своим горем, несчастные молчали, взявшись за руки. Но вдруг тишину их уединения прорезали песни и радостные крики, доносившиеся с улицы. Граф даже не шевельнулся — ничто не могло пробудить его. Кернан, поднявшись, подошел к окну. Ужасный крик едва не вырвался из его груди, но он быстро овладел собой, решив скрыть от графа то, что предстало в этот миг его взору.
Карваль — гнусный, кровавый убийца, опьяненный радостью победы, возвращался в Кемпер со своим отрядом. Впереди солдаты гнали толпу, состоящую из раненых, стариков, женщин, детей-несчастных вандейцев, которых ждал эшафот. Карваль ехал верхом. Со всех сторон раздавались поздравления и приветственные возгласы его сторонников. Решительно, этот человек становился важной фигурой.
Когда процессия удалилась, Кернан подошел к графу и сказал ему:
— Вы были правы, мой господин, нам следует задержаться.
Глава VII
КЛАДБИЩЕ
Наступил вечер. Погода изменилась: повалил снег. В восемь часов граф поднялся и сказал:
— Пора!
Кернан молча отворил дверь и пошел впереди. Он надеялся избежать встречи с хозяином, но инстинкт трактирщика не подвел гражданина Севоля. Едва заслышав звук шагов, он выскользнул в залу, где чуть не столкнулся с бретонцем.
— Эге, да ты, никак, уезжаешь, гражданин?