Молчание. Потупленные взоры. Нахмуренные лица.
— А ты что скажешь, Нанон?…
— Да, братец, это хорошие деньги…
— «Хорошие деньги»!… Стоит лишь захотеть — и в течение целого года вы можете тратить каждый день по триста тысяч франков только на еду!… А ты, Эногат, ты тоже считаешь, что это хорошие деньги?
— Боже мой, дядя! — ответила молодая девушка.— К чему такое богатство?…
— О, я знаю. Я хорошо знаю этот мотив: «Не в деньгах счастье!» Вы такого же мнения, господин капитан дальнего плавания, вы тоже так думаете?— в упор спросил племянника дядюшка Антифер.
— По-моему,— ответил Жюэль,— ваш египтянин должен был оставить вам в наследство заодно и титул паши, а то ведь столько денег — и никакого титула…
— Хе-хе… Антифер-паша…— произнес, улыбаясь, Трегомен.
— Помалкивай, лодочник! — прикрикнул на него Антифер таким тоном, словно приказывал брать рифы[178] на парусах.— Не вздумаешь ли ты еще меня высмеивать, бывший капитан «Прекрасной Амелии»?
— Я — тебя? Моего достойного друга? Упаси меня Боже! — ответил Трегомен. — И, если тебя так радуют твои сто миллионов франков, я приношу тебе сто миллионов поздравлений…
А в самом деле, почему вся семья так холодно отнеслась к событию, вызвавшему у хозяина дома ликование? Может быть, он уже не мечтает о блестящих партиях для племянницы и племянника?… Может, он отказался теперь от мысли запретить или отсрочить свадьбу Жюэля и Эногат, хотя и получил ожидаемую долготу раньше пятого апреля? По правде говоря, эти соображения тревожили Эногат и Жюэля, Нанон и Жильдаса Трегомена.
Трегомен решил вызвать друга на откровенность. Лучше всего сразу узнать, каковы его намерения. По крайней мере, можно же поспорить с этим ужасным человеком и заставить его прислушаться к здравому смыслу. Нельзя позволить ему вариться в собственном соку!
— Послушай, старина,— мягко сказал Трегомен,— предположим, эти миллионы уже у тебя…
— Предположим?… А зачем мне предполагать?…
— Хорошо, будем считать, что они уже у тебя… И вот ты, такой простой человек, привыкший к скромной жизни, скажи, пожалуйста, что ты намерен с ними делать?
— Все, что мне заблагорассудится,— самодовольно ответил дядюшка Антифер.
— Надеюсь, ты не собираешься купить Сен-Мало?…
— И Сен-Мало, и Сен-Серван, и Динар! А если захочу, то в придачу еще и этот дурацкий ручей Ранс, куда вода заходит только во время прилива!
Дядюшка Антифер отлично знал, что, отозвавшись так пренебрежительно о Рансе, он задевает за живое человека, в продолжение двадцати лет поднимавшегося и спускавшегося по этой прекрасной реке.
— Пусть так! — стиснул зубы Трегомен.— Но ведь ты при всем желании не сможешь съесть лишний кусок или выпить лишнюю рюмку. Разве что купишь себе второй желудок…