Но отверстие не было на него рас-читано, он застрял размокшей пробкой в узкой бутылке. Тогда его чуть-чуть опустили и встряхнули. Брот скрылся.
В камере остались четыре разинутых рта, одна раскрытая дверь и один дырявый потолок.
Профессор Юлиус Баб, возвращаясь домой из редакции, вместе с книжечкой вынул носовой платок, оглушительно высморкался в правый угол и сделал новую заметку:
«Опровержение».
В нашей заметке «Еще о метеорах» сообщалось о падении в Берлине четырех эллипсообразных тел.
К сожалению, мы были введены в досадное заблуждение, так как метеоры оказались авиационными машинами оригинальной конструкции».
Профессор хитро улыбнулся:
«Эту заметку я дам, когда первая будет набрана».
Глава 5-я
В Москве
Василий Шнурков, участвующий в октябрьской демонстрации, первый увидел опускающиеся снаряды и, стараясь перекричать оркестр, завопил.
— Вон они, те самые.
Бегущая тень от снарядов покрыла поднятые головы, знамена комсомольцев и пионеров и смолкнувший оркестр.
Толпа едва успела расплескаться по сторонам, как четыре грушеобразные машины с задержанным присвистом коснулись земли.
На мостовой образовалась плешь, по краям ее стояла всклоченная, удивленная толпа.
В центре плеши клокотали наседкой тяжелые машины с надписью «КИМ». Потом металлические груши поднялись на тупой конец и откупорились.
Вася Шнурков встретил вылезающих приятелей криком:
— Вон вы куда пропадали.
Четыре комсомольца соскочили со снарядов. Один из них, Колчанов, поднял руку кверху. Смолкло.
Он подробно говорил об изобретенных машинах, о полете в Германию для оказания помощи немецким комсомольцам, имена которых известны из каждой газеты,
ebooksa