Фараон

22
18
20
22
24
26
28
30

И случается первое чудо: душа-птица возвращается в тело Осириса, с виду безжизненное, которому предстоит превратиться в свет. Процесс преобразования начинается. Нужно собрать еще три фрагмента расчлененного солнца, которые хранятся в саркофагах.

Тьма пока еще не признает себя побежденной, и враги тем страшнее, что ощущают довлеющую над ними угрозу. Мои победы – всего лишь промежуточные этапы.

И я возношу молитву: «Пусть острыми будут ножи мои, пусть разрубают тени! Да пребуду я быком, чей голос могуч, чье пламя горит высоко! Пусть лица живут, пусть дышат груди!»

81

Мне – сорок, и на тридцать третьем году своего правления я украшаю Карнак: возвожу седьмой пилон на пути шествия религиозных процессий и два обелиска, увековечивающих победу над Митанни и праздник возрождения, отмечаемый в моем храме «Блистающем памятниками».

Верховный жрец Амона Менх Младший личных амбиций не имеет. Груз обязанностей, как духовных, так и вполне земных, управленческих, велик, и он несет его с честью, наслаждаясь процветанием и великолепием храма, порученного его заботам. После кончины его первого помощника Пуйемре, человека очень мудрого, я назначаю на этот пост эрудита Ахмеса и сам провожу церемонию его посвящения в великие мистерии. В ходе ритуала я ощущаю присутствие Сатьи, чья магия сильнее смерти.

Чувства, которые испытываешь в такие моменты, наиглавнейшие в жизни, не передать словами; мы полагаемся на предков, чье сияние питает наши умы.

Однако первый министр быстро возвращает меня к земным заботам.

– Посольства прибыли, и все тонкости церемониала окончательно утверждены. Он состоится завтра, как мы планировали.

В ночь, предшествующую этому значительному событию, которое потребовало долгих приготовлений под бдительным присмотром Рехмира, я читаю отчет Тьянуни о восьмой военной кампании – обстоятельный и достоверный.

* * *

Ратные подвиги бесполезны, если за ними не следует активная дипломатия. Обычно Египет старается поддерживать добрососедские отношения со странами, близкими к Сирии, дабы предотвратить опасные альянсы. После того как я перешел Евфрат, климат разительно переменился: чужеземные монархи в восторге от моих свершений и шлют послов с уверениями в своей преданности.

Никто не хочет быть заподозренным в союзе с Митанни под угрозой опустошительного вторжения моих войск, которые не остановила даже великая река, – событие, имевшее огромный резонанс.

Такое обилие иностранных посольств не радует Маху, наиславнейшего воина моей армии и командира царской гвардии.

– Душа у меня не на месте!

– Почему?

– Все эти чужестранцы будут тебе улыбаться, кланяться и расхваливать на все лады, думая при этом: вот бы ты скоропостижно скончался и на трон взошел какой-нибудь слабак!

– Опасаешься покушения?

– Не одного, а многих!

– И есть предпосылки?

– Только моя интуиция.