Фараон

– Никому? Даже своей жене?

– Я повторюсь: приобщившись к верховной власти, царица перестает быть просто женщиной. Они с фараоном составляют единое целое. Я предлагаю тебе самую взыскательную из возможных жизненных дорог. Трудности будут ежедневными, и часто тебе будет казаться, что с ними не справиться. Но справляться придется, до того самого дня, когда явится Проводник в загробную жизнь…

– Вы описываете вовсе не рай!

– Я стараюсь быть беспристрастным.

– Зачем же все это мне?

– Потому что ты способна выдержать этот груз и жить не только ради собственного счастья, но и ради счастья твоей страны. Рассчитывать ты сможешь только на себя и на меня. И мы будем вместе, и при этом оба одиноки. Если откажешься, я пойму, и не страшись никаких неприятностей. Ты по-прежнему будешь играть на арфе, очаровывая богов и смертных.

– Позволено ли мне будет… подумать?

– Дай мне ответ в новолуние.

30

Вместе с другими пленниками сирийца Бака отправили чистить хлева в большую деревню в окрестностях Фив. Хозяин, хмурый и молчаливый мужчина пятидесяти лет, требовал безукоризненной чистоты и берег репутацию. В Карнаке его молоко и пшеница считались лучшими в регионе. А вид коров, получавших заботливый уход, восхищал знатоков.

Просыпаясь на рассвете под окрики надсмотрщика, не жалевшего палок, Бак поначалу стал для местных крестьян, недовольных, что в округе появились чужаки, чем-то вроде козла отпущения. Но распределением пленников ведали службы первого министра, чьи приказы не обсуждались, так что каждая деревня приняла «пополнение» и смирилась.

Со временем на послушного и трудолюбивого сирийца перестали смотреть исподлобья, а потом и приняли как равного. Правда, ему приходилось работать и в праздники. Ложился Бак последним и, упав на циновку, моментально засыпал. Хозяин фермы на еду не скупился: Бак ел отдельно от других работников, но те же лепешки, начиненные бобовым пюре, жареные кабачки, зеленый салат, копченую рыбу и раз в неделю – мясо домашней птицы.

– Поди-ка сюда! – как-то окликнул его хозяин.

Его, пленника, и вдруг пригласили пообедать за общим столом! Повар подал Баку свиных ребрышек в подливке, и впервые ему было позволено выпить пива.

– Ты хорошо работаешь, парень. Лентяев я не люблю. Если бы ты начал драть глотку, я бы тебя быстренько назад отослал. Но ты стараешься, ходишь за моими коровами, и я доволен. Когда они жалуются на нерадивого скотника, я его гоню. Ты им нравишься, поэтому и служишь. Сегодня я жду писца, который следит за пленниками, привезенными из Мегиддо, – будет про тебя расспрашивать. Скажу, что ты молодец. Еще два хороших отзыва – и ты искупишь свой проступок!

– Искуплю проступок?

– Иначе говоря, сможешь идти куда хочешь.

– А вы? Вы не оставите меня насовсем?

– Это зависит от тебя. Я предложу условия, а уж соглашаться или нет, твое дело. Я скуп, и батраки на моей ферме работают тяжело, но зато и едят от пуза. А теперь хватит болтать! Ешь, и за работу!

Чудом у Бака перестала болеть спина, и он даже почувствовал себя помолодевшим. Он привык к новой жизни и не представлял даже, что в ней что-то изменится. А теперь ему предложили… будущее!