Но я уже отсоединилась и на всякий случай выключила телефон. Кто знает, может, Димке и вправду придет в голову мысль попросить о помощи Соловьева. Тот тут же перезвонит мне, тогда мне придется возвращаться. Но этого я себе позволить не могу. Только что начало хоть что-то проясняться, так нет же! Противный Димка может все испортить.
Справедливо полагая, что мои лавры не должны достаться никому более, я резво покатила по Минскому шоссе.
Погода была яснее ясного, ни облачка на небе. Солнце, несмотря на ноябрь месяц, светило прямо по-весеннему. Снег, выпавший еще недавно, успел растаять. Правда, насупившиеся деревья стояли без листвы и наводили тоску. Но в остальном осенний пейзаж все равно радовал глаз – могучие темно-зеленые ели, как солдаты, охраняли трассу. Им помогали мрачно-серые березы и осины, стоявшие в их тени.
Машин было немного, поэтому я постаралась отстать от зеленого «Мерина», чтобы Туша, не дай бог, не увидела, что за ней неотступно следует «сыщица-поневоле».
Так мы и ехали, причем довольно долго. Может быть, час, может быть, немного больше. Сидя за рулем и слушая мурлыканье «Ретро- FM», я все старалась сообразить, куда же направляется Тушара. Как назло, ничего путного в голову не лезло. И я тогда просто расслабилась и собралась решать, подобно Скарлетт, проблемы по мере их поступления.
Слава богу, у меня был почти полный бак бензина, так что я не волновалась, что упущу хитрюгу-Тушканович. Ишь, гадючка, не сказала мне тогда ни слова путного о Дашке, а теперь получается, что она не только в курсе всего происходящего, но и едет к кому-то на переговоры. Интересно вот только, к кому? Неужели к людям Купцова?!
Внезапно, зеленый «Мерс» резко свернул налево и покатил по небольшой дороге. Я чуть было не пропустила поворот, но сумела «сгруппироваться» и тоже повернула на левую дорогу.
Догадка спровоцировала появление у меня холодного пота. Во всяком случае, мне так показалось, потому что какая-то горячая и одновременно ледяная волна окатила меня с головы до ног. Так ведь это же дорога на «Кучкино»! Неужели она едет к Антону?! Не может быть! Но зачем? Он же ничего не знает о Дашке. Или все-таки знает, но нам с Марго почему-то не сказал…
Видимо, Тушара была здесь не впервые. Во всяком случае, она рулила по уже знакомой мне дороге вполне по-хозяйски: нигде не притормаживала, не вращала головой в разные стороны. Мы мирно проехали сначала «Воздвиженское», потом мимо проплыла «Зайчатинка», и вскоре мое ужасное предположение подтвердилось. Анька снова свернула влево и покатила уже по маленькой заасфальтированной дорожке прямиком в «Кучкино».
Я слегка притормозила. Так, нужно разработать тактику, причем, побыстрее. Времени у меня на размышления нет. Самое главное, надо перестать маячить сзади «Мерса». Иначе Туша точно засечет «хвост», и тогда пиши, как говорится, пропало.
Собрав мысли в кучку, я медленно покатила в «Кучкино». Несмотря на каламбур, настроение было паршивое. Предчувствие чего-то, еще не осознанного, но явно гадкого, что должно было случиться со мной или с кем-то из близких, тянуло душу. Я попыталась стряхнуть с себя плохие мысли. Ну, не возвращаться же домой, так и не узнав, в чем дело. Интуиция интуицией, но сыщик обязан все проверить-перепроверить, прежде чем делать выводы, – решила я и немного прибавила газку.
На одном из поворотов дороги раскрылась прекрасная обзорная панорама, и я смогла убедиться еще раз в верности моей мысли: действительно, зеленый «Мерседес» уже подъезжал к первым домам деревни «Кучкино». Я поехала быстрее, достигла моста через лесную речку и, притормозив, решила оставить здесь машину, а дальше двигаться пешком.
Поставив свою любимую «секретку» на педали и тихо «пикнув» сигнализацией, я осторожно пошла вдоль по дороге, стараясь пройти ни кем не замеченной. Для пущей конспирации я решила идти не через деревню, а, что называется, «по задам».
Правда, грязи здесь было предостаточно, пришлось изрядно испачкаться, прежде чем я достигла дома Антона со стороны поля. Найдя отверстие в заборе, я стала глядеть в него и скоро поняла, что правильно мыслю: «торопиться не надо», как говаривал товарищ Саахов в «Кавказской пленнице».
Сначала я увидела зеленый «Мерседес», припаркованный у ворот дома Антона. Немного погодя и сам хозяин сошел с крыльца, подошел к калитке, но не впустил гостью во двор, а предпочел выйти на улицу самолично. О чем они говорили с Тушарой, разумеется, я не слышала. Нас разделяло не менее ста метров.
Заинтересовавшись увиденным и проклиная свою непрозорливость и, возможно, даже некоторую тупость, я, вприпрыжку, побежала обратно через поле. Разбрасывая вокруг себя комья грязи, словно дурная лошадь, я, наконец, вынырнула у первого деревенского дома и успела увидеть, что Антон и Анька удаляются куда-то на другой конец деревни.
Сгорая от любопытства, я стала осторожно двигаться вдоль заборов вперед, за Антоном и Тушарой, временами перебегая от куста к кусту, маскируясь и боясь, что они вдруг оглянутся и заметят меня. Но им, видимо, было не до меня. Они шли, размахивая на ходу руками и, судя по жестам, отчаянно ругались.
В деревне, скорее всего, не было ни души. На улице было безлюдно, дома стояли совершенно покинутые, нигде не вился из трубы дымок. В прошлый раз, когда мы с Маргошей приезжали к Антону, была суббота. И, вероятно, кое-кто из москвичей приезжал на выходные, чтобы проверить дом и подышать свежим воздухом. Поэтому у нас и создалось впечатление некой обитаемости поселка. А теперь – ну просто ни души, если не брать в расчет меня, Антона с Тушарой да детей.
Наконец, загадочная парочка остановилась и свернула в один из палисадников. Я, пригибаясь, как солдат-новобранец под обстрелом, понеслась быстрее рыси к тому месту, где скрылись Антон и Туша. Если мой глазомер не подвел, они вошли в старый полуразвалившийся дом, черные окошки которого уныло смотрели на улицу. На доме был аккуратно прибит номер, увидев который, я вздрогнула – 13.
Забора здесь практически не было – так, две-три палки одиноко торчали из земли. Крыша дома покосилась и вот-вот готова была съехать на землю. Бревна, из которых был когда-то, видимо, не меньше века назад, сделан этот домишко, прочернели от старости и дождей. Оконные рамы превратились почти в труху, а в крыльце не хватало нескольких досок.