Лучший забавный детектив

Ближайшее село, «Зайчатинка», было расположено километрах в двух-трех отсюда. Идти к нему нужно по безлюдной дороге, с двух сторон окруженной густым лесом. Страшновато, конечно, но нужно. Хотя, если подумать, как следует, где гарантия, что там кто-то живет? Судя по всему, это тоже какая-то «деревня для дачников». Наверное, все старожилы давно повымирали, а их дети и внуки, разумеется, давно перебрались в Москву и сюда наезжают только летом. Кому охота из теплой уютной московской квартиры перемещаться сюда в холод, сырость и грязищу? А летом – тепло, грибы, ягоды и все такое. Шашлычки, «барбекю»…

Господи! О чем я только думаю! – укорила я себя. Там Дашку мучают, а я…

Неожиданно ноги сами развернули мое распаренное туловище и опять погнали в «Кучкино». Стараясь пройти открытый участок до деревни как можно быстрее, я окончательно выбилась из сил и, тяжело дыша, подойдя к первому дому.

«Мерседес» Тушары все еще стоял у забора Антона и был хорошо виден издалека. Я, боясь нарваться на Антона или Аньку, опять поковыляла обходным путем, по полю вокруг деревни. Проникла старой тропой к черному домишке, обошла его вокруг и снова прислушалась.

В доме крепко ругались двое. О чем они орали друг другу, понять было невозможно из-за постоянной нецензурной речи. Внезапно стало тихо-тихо, я даже услышала стук собственного сердца. Вдруг тишину оборвал приторно-ласковый голос Туши. Она, видимо, попыталась говорить голосом Дашки:

– Алло, Егор Тимофеевич? Это Дарья Слепянская. Ну, так как, вы готовы расстаться с еще одной суммой?

Видимо, Егор Тимофеевич, справедливо пылая гневом, не был готов расстаться с «еще одной суммой» и стал орать на Тушару, потому что она сменила тактику и стала приторно-ласково сюсюкать:

– Напрасно вы так нервничаете, Егор Тимофеевич! Все не так уж плохо. У меня остался всего только один диск. Можете не волноваться. Копий нет и не будет. Но на нем такая прекрасная информация о вас и вашем разлюбезном преемничке Селькове. Журналисты будут просто в восторге.

– …

– Ну, что вы, право, так кричите, как потерпевший? – нагло продолжила Анька. – Все не так уж и плохо складывается для вас. Я вот не пойму. Что вы жадничаете-то? Неужели за собственное спокойствие вам трудно заплатить? Это ведь для вас такая смешная сумма? Если у вас на данный момент таких денег нет, возьмите у Селькова. Он, наверное, уже накопил, рекетируя автовладельцев. А? Что? Ну вот, уже лучше. Когда?

Видимо, Купцов сказал ей что-то не очень приятное, потому что Анька растерялась:

– Как это, сначала диск? А где у меня гарантии, что вы меня не обманете? Ну, хорошо, хорошо. Не кричите. Давайте сделаем так. Я кладу диск в камеру хранения на Курском вокзале, потом шлю вам SMS-ску, в которой сообщаю номер ячейки. Вы параллельно с моими действиями делаете еще один денежный вклад. И получаете ключ от ячейки. Но только после того, как перечислите деньги. Вы же прекрасно знаете, что меня легко найти – как же я возьму деньги в банке, не замеченная вашими людьми? Значит так, через пять минут я вам перезваниваю, сообщаю, куда перечислить деньги. Ладненько. Договорились.

– Ну что? – услышала я голос Антона, показавшийся мне каким-то напряженным и чересчур зловещим.

– Все в шоколаде, он согласен. Только уж извини, Антошенька, но я укажу свое имя для перечисления. Тебе нет доверия больше. Ты такой жад…

Договорить она не успела. Послышался удар, потом стук падающего тела. Еле дыша от ужаса, я попыталась было поглядеть в уголок окошка, но ничего не увидела, сколько ни всматривалась. В доме воцарилась мертвая тишина… Что произошло там у этих жадных монстров? Я вытягивала шею, прислушиваясь…

Внезапно сильный тычок в спину свалил меня с ног. Вскрикнув, я упала, больно ударившись об угол дома плечом. Обернувшись и машинально потирая ушибленное плечо, я увидела, что передо мной, расставив ноги, стоит Антон. Лицо его скривилось в нехорошей ухмылке, левый глаз дергался. И я поняла, что мои дела плохи.

– Ты что же это, голуба, – зашипел он, – следишь за нами? – И он пребольно двинул мне ногой по бедру.

Меня никто никогда не бил в жизни. Поэтому я лишь ошалело смотрела на него, но речь от ужаса происходящего отнялась. Даже слезы высохли.

– А ты все-таки, Яна, оказалась большей дурой, чем я предполагал, – добавил Антон вдруг совершенно беззлобно. – Жила бы себе и жила. Никто тебя не трогал. Нет, тебе обязательно нужно было влезть в это поганое дело. Ну что ж, теперь я за твою жизнь и ломаного гроша не дам, – резюмировал он. От него сильно разило спиртным. Наверное, хлебнул водки, что привезли мы с Маргошей.

Поскольку я не подавала никаких признаков жизни и в диалог не вступала, а только глядела на него остекленевшим взором, Антон схватил меня за шиворот и поволок в дом. Я тупо перебирала ногами, понимая, что если стану сопротивляться, то он меня скорее всего вообще прибьет тут. Ужас, сковавший меня при внезапном появлении Антона в момент «прослушки», не проходил… Похоже, я потеряла способность не только разговаривать, но и мыслить…