– Яна! Ты же знаешь, как я к тебе всегда относился! Скажи им!
– …
– В тот злополучный вечер я не душил тебя, а просто хотел лишить тебя на время сознания, чтобы ты своими воплями не переполошила всю округу.
– Пожалел волк кобылу…
– Ну, зачем ты так? А потом я бы тебе все объяснил. Я не виноват! Я просто жертва обстоятельств!
– Ты не жертва обстоятельств, а жертва аборта, – сказал какой-то мужик в зале. Несколько человек хмыкнули. Антон удрученно замолк. Услышав приговор, он закрыл лицо руками.
Почему-то я не поверила ему и заступаться за него не стала. Может, конечно, он и вправду относился ко мне не так плохо, иначе, наверное, сразу бы убил.
С другой стороны, кому охота вешать на себя «лишний труп»? Может, он надеялся, что все обойдется. А смерть Дашки и Аньки будет выглядеть вполне естественной – автомобильная авария и взрыв… Кто знает. Но в этом мне уже не хотелось разбираться. Я была слишком зла на Антона. Из-за его дурацкой жадности четверо детей остались сиротами.
Хорошо, что в зале суда не присутствовала мать Антона. Ирина Аркадьевна бы не вынесла позора. Но, то ли она побоялась гнева родственников убитых, то ли просто ей было наплевать на судьбу сына, но бывшая оперная певица манкировала судебный процесс над Антоном.
Зато в зале суда в первых рядах сидела его бывшая теща, Дашкина мать. Галина Владимировна испепеляла мерзавца взором, и, если бы ее энергетика не была подорвана почтенным возрастом, а также смертью дочери, думаю, что тюремное ведомство бы значительно сэкономило на содержании Антона за решеткой. Галина Владимировна бы просто сожгла его взглядом, как гиперболоидом инженера Гарина.
Дашкиного отца на суде не было. Он остался с внуками дома. Слава богу, кто-то посоветовал не подвергать ни в чем не повинных детей такому стрессу. Ведь с детьми Антон был предельно добр и вежлив. И от него они видели всю жизнь только хорошее. Вот и не верь после этого тому, что в природе все двойственно.
Купцов не обманул Дашку, и на счету Анастасии Антоновны Губановой действительно лежала крупная сумма, которая могла быть потрачена до ее совершеннолетия только опекуном. Скорее всего, им станет Галина Владимировна. Я попыталась было намекнуть ей, что дети Аньки Тушканович тоже стали сиротами, но интеллигентная дама лишь поджала губы и промолчала. Наверное, она посчитала, что дети убийцы не имеют права на шикарную жизнь. Может, она и права… Не мне судить. Все-таки, если разобраться, ее Дашка только шантажировала, но никого не убивала.
Несколько позднее я узнала, что у Полины и Демы Тушканович обнаружилась родная тетка, проживающая в Киеве. Ее разыскал и вызвал в Москву следователь Соловьев. Тетка эта ко всеобщей радости забрала детей к себе, а московскую квартиру сдала внаем. Говорят, в Киеве у нее свой продуктовый магазин, поэтому, думаю, дети Аньки голодать уж точно не будут. Главное для них сейчас – это дом и уют. А остальное – уже дело воспитания.
Как-то совсем недавно я позвонила Галине Владимировне, решив справиться о здоровье ее и детей. Но Дашкин отец, Алексей Абрамович, сообщил мне, что супруга вместе с внуками в Англии. Теперь Дашкины дети учатся в престижных учебных заведениях с пансионом, а их бабушка, Галина Владимировна, часто навещает их там. Их учеба оплачена на несколько лет вперед. И беспокоиться, по его мнению, за них нечего.
В одном из разговоров с Галиной Владимировной я заикнулась было о своих жалких двух тысячах долларов, которые дала Дашке в долг в тот злополучный вечер. Реакция дамы показала мне, что денег своих я не получу обратно никогда.
Вскинув брови, интеллигентная «опекунша» изумленно воскликнула:
– Яна, но ведь ты давала в долг Даше, а не мне или Насте. А какой же с нее теперь спрос?…
Егор Тимофеевич Купцов каким-то чудом удержался в «кресле». Правда, от депутатской карьеры ему пришлось отказаться: друзья отсоветовали рисковать. Как рассказал мне по секрету Олег Соловьев, Егору Тимофеевичу кто-то намекнул, что для того, чтобы убийство Грищука и «учительницы» Галины Александровны превратились в «висяки», он должен пожертвовать не только изрядными суммами, но и подполковником Сельковым, что он тут же и сделал. Сельков получил по заслугам и теперь мотает срок где-то на севере нашей необъятной страны.
Начальство поощрило следователя прокуратуры Соловьева денежной премией. Но на повышение в звании рассчитывать ему пока не пришлось. Дело «оборотней в погонах» слушалось на закрытом заседании. Егор Тимофеевич на нем не присутствовал – отлеживался в больнице с подозрением на инфаркт. Поэтому начальство объяснило следователю Соловьеву, что он может начинать расследовать другие убийства, а их в городе-герое, надо признаться, хоть на деревьях развешивай…
За время нашего расследования характер Маргоши изменился в лучшую сторону. Она вновь стала прежней хохотушкой. Ее родственники давно уехали в свой Иркутск, и Маргоше пришлось снова вернуться домой. Но теперь она часто приезжает в гости к нам с Димкой. Обе мы по-прежнему не ходим на работу, но, как это ни печально, особых угрызений совести при этом не испытываем.