— Так вот почему с вами нет никакого товара. Я ещё подумал — какие купцы странные.
Несмотря на драматичность момента я не смог сдержать сочувственной улыбки:
— Опять неверный вывод. Товар был. Просто его продали на Афоне. Дали хорошую цену, зачем тащить за море.
— Это не вывод — это предположение. — парировал инок, — Вывод то, что вы едете на поиски этого самого Омара. Кстати, какой вывод из нашей беседы сделал ты?
Он замолчал, давая мне подумать. На мгновение я душой перенёсся в уютный дворик каирского медресе, где под сенью огромных платанов мы с другими учениками часто предавались подобным играм в логические цепочки. Может Киприан ощутил то же самое?
— Ты можешь нам помочь?
— Вывод почти верный. Только не я. В Константинополе есть человек, который в прошлом году плыл с этим Омаром до Сугдеи. Думаю тебе стоит с ним поговорить.
Мы стояли на носу корабля. Все давно уже спали, только рулевой на корме беззвучно покачивался бесплотной тенью. Ночь была безлунной и фонарь за его спиной был единственным огоньком в бескрайней тьме. Зато над головой сиял усыпанный звёздами полог неба.
Киприан сел, подоткнув под себя просторный дорожный плащ и протянул мне небольшой холщовый мешок:
— Финики, — пояснил он, давая знак угощаться.
Я не ел фиников уже целый месяц.
— В прошлом году посланец патриарха ездил на Русь. До Сугдеи он добрался вместе с египетскими купцами. Помнится они шли с каким-то генуэзским кораблём и очень боялись встречи с венецианцами. Промеж них война уже который год. Мы выбрали этот корабль, потому что знали, что венецианцы не захотят ссориться с египетским султаном, а генуэзский капитан охотно взял патриаршего посланника, чтобы получить дополнительную защиту от ромейских властей. Хотя, какая теперь защита от наших императоров? — вздохнул он.
— Савва сказал, что ты болгарин. А ты грек?
— Потому что называю императоров нашими? Я монах. Мой повелитель — царь небесный. Земные владыки временны и преходящи. Сказано: не уповай на их власть. — Он усмехнулся в темноте, — Но ведь и сказано: нет власти, кроме от Бога. Я родом из Болгарии. Наши цари в земных делах куда сильнее ромейских императоров. Вот и заела гордыня — не хотят подчиняться и константинопольскому патриарху. Своего посадили в Тырново. Потом и сербы им поревновали. Разделили церковь православную. А ведь сказано: «Если царство разделится, то не устоит». Врагов много. Они сильны и с каждым годом становятся сильнее. С одной стороны папа, с другой — мусульмане. Турки вон уже на эту сторону пролива в прошлом году перебрались. Можно ли им всем противостоять поодиночке? Патриарх Филофей был за единство православия. Мой учитель Феодосий Тырновский тоже.
— Мне сказали, что ты за миром для отделившейся церкви едешь.
— Не может быть никакой отделившейся церкви! — возвысил голос инок, — Могут быть неразумные пастыри, которые увлекают свою паству на погибель. Наше дело противостоять этому. Тот же король Стефан предлагал папе возглавить крестовый поход против турок. Поклонился. Хотел власть получить. В то же время с турками сговаривался, чтобы Константинополь захватить. А патриарх Каллист, что будет миро благословлять для болгар и сербов, три года назад эту же самую сербскую церковь анафемствовал.
Мне было непонятно почти половина из того про что говорил Киприан. Где сербы, где болгары я имел самое смутное представление. Но я не мешал ему выговориться. Кто знает, представится ему ещё такая возможность? Наедине со случайным встречным из такого далека, что и помыслить страшно? Ещё подумалось, что с Мисаилом он не стал бы так откровенничать, хотя тот вроде и единоверец. Только папежник для него вроде отступника. Еретик, хуже иноверца.
Инок между тем замолчал, думая о своём. Потом сказал, ни к кому не обращаясь:
— Мыслимо ли победить рознь мира сего?
Пришлось осторожно вернуть его к началу разговора:
ebooksa