Жанну я нашла легко. Ее дом стоял почти вплотную к церковной ограде, был небольшой, но красивый и заметный, наверное, потому что не вписывался в местную архитектуру. От улицы его отделяла невысокая кованая оградка и узорчатая калитка, сбоку от которой я заметила домофон.
– Кто там? – услышала я из динамика.
– Здравствуйте. Мне нужна Жанна, – я постеснялась прибавить к имени прозвище деверя. – Это вы?
– Я Жанна, а вы кто?
– Я приехала из города. Мне нужно с вами поговорить.
– С Леной что-то случилось?
Я не сказала ни «да», ни «нет», лишь попросила:
– Откройте, пожалуйста.
Через секунду на порог выбежала женщина в наспех накинутом на плечи платке, из-под которого виднелся цветастый халат. Она метнулась к калитке и ключом открыла ее.
Я успела подумать: «Зачем закрывать калитку на ключ, если без проблем можно перелезть через ограждение».
– Что с Леной? Говорите.
– Давайте пройдем в дом. Вы простудитесь.
Мне казалось, что если меня впустят в дом, то я из него без информации уже не уйду. Определенно, Жанна была в курсе отношений своей дочери и Артема. Можно сыграть на материнских чувствах, сказать, что обидчик дочери погиб, и таким образом расположить ее к себе. А там слово за слово…
Жанна молча направилась к дому, я последовала за ней. Когда мы вошли в просторный холл, ее плечи дрожали. Женщину трясло не от холода, а от волнения.
– У меня уже третий день душа не на месте, – призналась она. – Ленка ничего не говорит, а я чувствую, что она что-то скрывает. Обычно мы созваниваемся вечером. Здесь мобильная связь очень плохая. То берет, то – нет. Лучше всего на городской телефон звонить, а такая возможность у Лены есть только вечером. Что же я вам все рассказываю? Говорите, что с ней?
– Я не знаю, но думаю, что с ней все в порядке, – поторопилась я успокоить Жанну.
Она с облегчением вздохнула.
– Точно?
Далее не имело смысла лукавить.
– Жанна, я не знаю вашу дочь. Я вообще по другому делу приехала. Очень прошу, не откажите мне. Только вы мне можете помочь.