Миша первый поднялся по шаткому мостку с помощью ремня. Едва показавшись наружу, он зажмурил глаза и долго не мог открыть их, настолько ярким показался дневной свет, хотя небо полностью обложили тучи и уже начался мелкий, моросящий дождь. Вторым вылез Ваня. И тут Айна вдруг крепко прижала к себе его кудрявую голову, а Дамка, улучив момент, лизнула его в нос и в щеку. Соболь свою радость выразил громким лаем.
…Весь первый день ребята пытались выбраться через заваленный вход или через верхнее отверстие. Вход был завален такими тяжелыми камнями, что сдвинуть или подкопать их было невозможно. Добраться до верхнего окна тоже не удалось. Сухая ель оказалась настолько трухлявой, что едва ребята потянули ее на себя, как она обломилась.
Ребята совсем отчаялись. Собаки, лай которых доносился снаружи, замолчали и, видимо, ушли. Надвигалась ночь, а у ребят нечего было есть. Не было надежд и на завтрашний день. Ведь они знали, что Петр Иванович уехал в расположение партии и должен вернуться только через два дня. На помощь Айны они не рассчитывали.
Вечером, когда из упавшей ели удалось развести костер, Ваня вдруг вспомнил о рыси.
— Куда же она ушла?
— Наверное, по валежине выбралась, — предположил Миша.
— Не может быть. Валежина-то вон какая трухлявая. Она никак не выдержала бы тяжесть такого большого зверя.
Решили отдохнуть и попытаться искать ход, по которому хищник мог уйти вначале, по-видимому, в глубь пещеры, а потом — из нее.
Спичек было мало, поэтому двигались на ощупь. С одной стороны провала тянулся неширокий выступ. Осторожно, на четвереньках, ощупывая каждый сантиметр пути, двинулся Ваня. В свете костра он видел, что на противоположной стороне провала есть широкая площадка. От нее тянулся ход дальше. Через некоторое время Ваня достиг площадки. Но в костер больше было нечего подбросить, и темень окутала ребят. Ваня вернулся обратно. Утром, когда через верхнее окно свет проник в пещеру, ребята снова двинулись в путь. Вскоре они достигли противоположного выступа. Здесь перед ними открылся ход, который наклонно опускался вниз. Осторожно стали спускаться. Вскоре впереди показался свет. В волнении ребята поспешили туда. Каково же было их разочарование, когда они увидели, что свет проникал через узкую извилистую расщелину. По ней, видимо, и пробралась рысь. Других выходов не было. Тогда ребята решили долбить в этом месте скалу. Она была в трещинах, и если бы имелись лом или кирка, дело пошло бы, но у них не было даже топора — он остался внизу под скалой. В отчаянии хватали ребята камни и били ими по камням. Тут и подоспели Тойко и Айна.
— Погибли бы, если бы не вы, — говорил Миша старику, — конец бы нам. Большое вам спасибо…
— Борони бог, конес, — махал руками Тойко. — Шибко худо конес…
К ночи маленький отряд добрался до избушки.
28
Старая Дамка все реже и реже уходила в тайгу с людьми. Утрами она провожала Ваню и Айну до лесной просеки, а вечером к этому же месту приходила встречать их. Зато молодые псы все сильнее привязывались к людям. Тоскан не отходил ни на шаг от Миши. Он выполнял все его приказания: приносил по команде брошенную шапку или палку, прыгал через поленницу, служившую барьером, подолгу стоял на задних лапах.
Соболь и Тусь меньше разбирались в этих тонкостях новой собачьей науки. Зато они значительно лучше работали в тайге. И тот и другой отлично искали белку и куницу, облаивали глухарей, останавливали сохатых. Псы были готовы выручить своих хозяев в трудный момент или помочь им.
Однажды Ваня и Айна наткнулись на огромного медведя. Зверь совсем недавно зарезал лося и пожирал его. Увидев людей, неожиданно вышедших на берег реки, он рявкнул и двинулся навстречу непрошеным гостям. Ружье у Вани было заряжено дробью. Едва ли он успел бы перезарядить его, и кто знает, что случилось бы, если бы не собаки. Они неожиданно выскочили из прибрежных зарослей и насели на зверя сзади. Медведь пытался отбиться от них, но те увертывались от его когтистых лап и в то же время успевали больно кусать зверя. Ваня, не перезаряжая ружье, выпалил дробью из обоих стволов прямо в оскаленную морду. Взревев от боли, медведь кинулся в тайгу. Собаки долго преследовали его и пришли к людям только к вечеру.
Ночами Соболь и Тусь бдительно охраняли молодых хозяев и не раз отгоняли зверей, подходивших к костру. Тойко очень хвалил собак.
— Умный собаки, — говорил он. — Зверь, птица хорошо ищи. Охотник с ними пропадай нельзя.
Между тем работа приближалась к концу. Миша спешил. Камеральные работы он намеревался провести в городе и до начала зимы уехать в отпуск к матери, которая жила где-то на Волге. Он устал от тайги, от ежедневных походов по ней, от комаров. А Ваня и Айна, хотя и не признавались в том ни Мише, ни друг другу, согласны были продолжать работу и дальше. Ваня любил слушать рассказы девушки о жизни манси, их старинных обрядах, о которых она узнала от своего отца, об обитателях тайги. Айна знала много красивых легенд и умела рассказывать их. Ваню покоряли ее готовность учиться, стремление узнать больше. С какой жадностью и удивлением слушала она рассказы Миши о больших городах, об учебе молодежи на рабфаках, о жарких комсомольских политбоях…
Девушка все чаще спрашивала молодых ребят:
ebooksa