Сидоров отшатнулся, выхватил платок, вытерся, поднял пистолет и, целясь пленному в лоб, нажал на гашетку. Чакнул курок. Выстрела не было.
— Э, ч-черт.
— Обойма вся. Возьмите, господин полковник, — протянул свой кольт Гоберидзе.
Но Сидоров отвел его руку.
— На такого пулю тратить? Повесить его вон там, — решил он вдруг и махнул в сторону ворот. — Поручаю вам, поручик.
Один из казаков потянул пленного к воротам.
— Эй, Митрий, найди какую ни на есть слегу — перекладину сварганить. А то на чем? — крикнул он стоявшему в стороне бородачу и показал на ворота нагайкой. Они состояли из двух столбов и притвора. Перекладины на них не было.
Полковник пошел к лабазу. На середине двора его нагнал тяжелый гул. Вначале трудно было разобрать, откуда он накатывался. Затем слева, где их не должно было быть (раз Бельский отогнал красных), застрочил пулемет. А на площади встал крутящийся столб дыма и подскочил огромный желто-красный шар, взрывная волна ударила по лабазу. Он заскрипел. Из него выбежал Звягинцев.
— Господин полковник, — подскочил адъютант к Сидорову. — На проводе Бельский.
Сидоров кинулся к пролому. Вскоре он уже кричал в телефон:
— Слушаю. Я Сидоров, что происходит? Докладывайте!
На другом конце провода, будто его душили, хрипел Бельский. Сквозь шумы и трески с трудом пробивался его голос. Бельский требовал резервов. Немедленно. Сейчас же, иначе он ни за что не ручался.
Полковник выругался и бросил трубку.
«Идиот. Еще один идиот свалился с неба». Никаких резервов больше Сидоров не имел. Абсолютно никаких.
А через полчаса в лабаз прискакал Ларичев. Готовый уже к любым сообщениям Сидоров, схватив его за плечи, потребовал коротко:
— Ну?
— Полк Бельского в ловушке. Скоро от него и помину не останется. Отступление было подстроено. — Штабс-капитан закрыл лицо руками и хрюкнул горлом. — Все, все погибло, — плечи у него затряслись. — Киргизский полк подошел на подмогу к красным и ударил с тыла.
«Чалышев, князь Чалышев, — простонал полковник. — Надо было пристрелить его час тому назад».
Через площадь уже бежали пехотинцы, скакали казаки. Некоторые из них сворачивали во дворы, прикладами, а то и просто пинками высаживали двери и врывались внутрь саманных домов. Тогда, перемежаясь с глухими выстрелами, оттуда неслись вопли, визг детей.
Выбегали казаки из домов с узлами, запихивали награбленное в сумы, вскакивали в седла и неслись дальше.