— Так точно.
— Ну и ты решил, что я должен ехать помочь ему в погрузке?
За спиной у офицера взрыв смеха.
— Ох, Леня, ты неисправим.
— Он так бестолково докладывает, — на лице Исаева очень тонкая и очень снисходительная улыбка.
— Ох, не могу, Леня!
— Под кыргызом дончак их благородия поручика Ильиных.
— Ильиных?
— Так точно, ево.
— Ну?
— Может, кыргыз украл дончака?
— Может. Но об этом надо было киргиза, а не меня спрашивать. Надеюсь, ты спросил?
— Никак нет. Старшой по наряду Стрижнев не велел задерживать.
— И киргиз скрылся?
— На пристань, ваше благородие.
— Об этом и явился мне сообщить?
— Об ентом.
Офицер постучал костяшками пальцев по перилам веранды.
— Правильно сделал, молодец, — усмешка на его лице еще значительнее и тоньше, в глазах загорелись злобные огоньки и бросили багровые пятна на дряблые щеки.
— Рад стараться, ваше благородие.