Человек в мокрой шинели стоит у зимовья и долго не мигая следит за гуляющей, брошенной настежь дверью. Неловко поймав её за ременную петлю, придержал. В руке блеснуло лезвие широкого топора.
– Э-эй! – позвал он и чутко прислушался.
Но только ветер налегал на тёмные громады елей да летели над головой тучи, шлёпая о землю шумными каплями.
– Есть ли жива душа-а?! – крикнул человек и, держа топор на отлёте, шагнул в дверной проём.
– Взо-одь… ежли не дьявол, – сиплым голосом встретила его темнота.
Пришлый испуганно подобрался.
– Православный я! – хрипит он и зябко вздрагивает.
– Ого-онь… вздуй. Огниво на столе, пошарь, – просит голос и заходится глухим, мокрым кашлем.
Пришлый долго клацает кресалом, выпячивая губы, дует на трут, тыча в оранжевый жарок витком бересты.
– Лучину, лучину вставь! – охает голос.
Ветер, влетая в открытую дверь, рвёт пламя с бересты, крутит. Подсвечивая себе, пришлый огляделся, нашел и вставил лучину в желтую рогульку, поджёг. Его качнуло. Он упёрся руками в край ушата, опустил голову. В черной воде латунно ворохнулось скуластое лицо. Громыхнув об ушат цепью, пришлый рукой взбультил отражение, разогнулся, содрал с плеч набухшую водой шинель, шмякнул её на скамью. Хлопая по полу раскисшими ичигами, прошел на голос к широким нарам, всмотрелся.
На разделённом тенью лице старика стынет мутный глаз, на шее, в ячее морщин, толкается набрякшая жила.
– Явил милость Создатель… послал человека… помираю, – задвигал запавшими губами старик. – Сядь-ко. Сказывать стану, запоминай.
– Ослобоняйся как на духу, – зажав в кулаках обрывки цепи, тряхнул головой пришлый.
– Как тебя? – спросил дед.
– Семёном.
– Пусть будя так, – согласился старик. – Слухай.
Семён наклонился, и дед зашептал надсадно, с усилием выпрастывая изо рта всякое слово.
– Сын у меня, месяц скоро как в село Витим за харчами подался. Что скажу – от него не таи, не бери грех на душу… Фарт мне случился, нашел я золото. Всем хватит, ежели с умом, по-христиански.
– Где нашёл? – вперился посветлевшими глазами в лицо старика мигом вспотевший Семён. – Много?