Вечером того же дня, когда император уже ложился спать, ему доложили, что Теодора умоляет его о встрече. Сразу вспомнив сегодняшнее с ней перемигиванье, император тотчас погрузился в бездну самонадеянных амурных фантазий. Однако, к его разочарованию, Теодора повела разговор в деловом тоне:
— Ваши решения, ваше высочество, безусловно, наполнены мудростью и заботой о потомстве своем и судьбах страны, вверенной вам. Но, увы, не бывает в этом мире действий, имеющих для всех без исключения одинаково благостное значение. После всех ваших сегодняшних решений я имею основания опасаться за судьбу своего цезаря.
— Отчего же, милейшая графиня?
— О, вы, конечно, можете посчитать мои слова мелкой личной местью, но все же послушайте моего совета. Вы настолько доверились тосканскому дому, что после подписания сегодняшних указов, я не рекомендовала бы вам теперь даже пить вино в этих стенах, не заставив прежде своих слуг отведать его. Я беру на себя возможный грех напраслины, но, кир, оцените свое положение сами. Ведь никто и ничто не помешает теперь хозяевам этого дома однажды подмешать вам дьявольское зелье, а уже днем следующим приветствовать своего отпрыска на императорском троне!
Людовик об этом не задумывался.
— А ведь и в самом деле! — прошептал он. Его глаза расширились и замерли, как у лопоухого простачка, понявшего, что его обвели вокруг пальца ушлые рыночные торговцы.
— Далее. В ваших интересах после вашей победы сохранить жизнь Беренгарию Фриульскому, сделав его своим вассалом. В противном случае смерть Беренгария освободит Адальберта от клятвы, которую он в свое время принес фриульцу. Клятвы никогда не претендовать на Железную корону46. Если Беренгария не станет, единственной помехой в Италии для Адальберта будете вы.
Людовик молчал, пытаясь полностью осмыслить услышанное.
— Почему же вы, премудрая графиня, промолчали об этом на совете?
Теодора усмехнулась такому упреку.
— Помилуйте, кир, как я могла такое бросить в лицо хозяйке сего дома?
— Ах да, конечно.
— Прошу вас, мой кир, быть предельно осторожным и помнить, что о сиятельном графе Адальберте давно ходит поговорка, что у него длинный меч, но короткое слово. Не забывайте же об этом.
И тут лукавая натура гречанки вновь напомнила о себе. Теодора добавила:
— Иначе я буду оплакивать своего господина всю свою оставшуюся жизнь, — и она положила ему руку на плечо.
Император с жаром схватил ее руку и припал к ней губами. В ту же секунду за спиной Людовика раздался шорох. Он обернулся. В дверях спальни стояла печальная королева Аделаида, она с грустным упреком смотрела на своего мужа.
Теодора спешно поклонилась, сокрушаясь, что на ровном месте нажила себе нового врага.
— Спокойной ночи, кир, государь мой! — сказала она.
Людовик, дабы придать случившемуся вид нелепого недоразумения и предстать в глазах королевы суровым мужем, равнодушным к прелестям своих ветреных вассалок, решил не удостаивать Теодору своим ответом.
Эпизод 10. 1655-й год с даты основания Рима, 15-й год правления базилевса Льва Мудрого, 1-й год правления императора Запада Людовика Прованского (14 мая 901 года от Рождества Христова)
ebooksa