— Викула Лаврентьевич, вы же руководитель высокого государственного уровня. Вы должны были уже поднабраться искусства риторики. Говорите какими-то жаргонными словами. Материтесь, как дите малое. Вы же можете грамотно управлять армией, не привлекая санитаров. У вас же четыре класса образования. Мы вам диплом о высшем сделали и степень доктора наук. Наконец, вы же, хоть и не потомственный, но дворянин! Пора бы и окультуриться.
— Дык, я же наслушался этих, ну вы их назвали. Говорят, революционная ситуация сейчас. Верхи не могут, а низы растележились, мы их дрючили, дрючили, а теперя они не хотят терпеть. Поза может поменяться, и теперь нас будут дрючить по самое не балуй, а ешо и башку свернуть могут нах!
— Так, а что по этому поводу думает господин Ебаньков?
— Господин президент, я сейчас ПроАналЛизирую онанистические сети, тьфу ты, нанонейрологические сети и скажу вам свое мнение. Будьте добры, дайте мне семь минут, — невольно скатываясь на лексику Свинцова отрапортовал госсекретарь.
— Хорошо, а я пока с Викулой пообщаюсь.
Забегали биты и пиксели в смартфоне Yota, принадлежащем прессекретарю президента Республики Тартарарамии. Электронный мозг аппарата судорожно сканировал базы данных из различных источников информации. Моргали светодиоды, экран переливался всеми цветами радуги, и, наконец-то, процессор аппарата выдал итоговую информацию.
«Народ устал верить вранью. Жизнь простых людей ухудшается. Чиновники и олигархи жируют. Чтобы оттянуть конец, надо действовать незамедлительно, решительно и бескомпромиссно. Чик и все, иначе кирдык».
— Так-так, — начал разлохмачивать дыню (прим: крепко думать) президент.
— Аркадий Аркадьевич, нейросети дают информацию, что сегодняшняя критическая ситуации сродни той, которая была в России перед 1917 годом, — начал вещать Евгений Баньков, — если бы тогда царь сказал, что для крестьянства доведет Столыпинскую реформу до логического завершения, сделает восьмичасовой рабочий день для работяг вместо существовавшего тогда четырнадцатичасового, то и Октябрьской революции могло бы не быть, — продолжил вещать прессекретарь президента.
— Ну, дык, я об етом и прыжывал. А вы, пьяный, пьяный… Я за Родину думал и за нас с вами, как дальше на этой Родине харчеваться по полной, — начал ныть маршал Свинцов Викула Лаврентьевич.
— И что теперь мне делать? Надо же грамотно использовать исторические знания. Тем более нанотехнологии сейчас нам в помощь, — задумчиво произнес президент.
— Думаю, что надо совершить те действия, которые заждался весь электорат. Сказать твердо то, что хотят услышать простые люди. Тогда и дополнительный срок президентства для реализации этих мероприятий может прокатить, — продолжил свою речь Е. Баньков.
— Ну, дык, и бойцы Тартарарамгвардии колебаться не будут, — вставил свои пять копеек дворянский маршал Свинцов.
— Решено, Евгений Израилевич Банько, к завтрашнему дню вам надлежит подготовить пять новых законов для принятия Государственной Думой и Советом республики, — начал вещать президент.
1. О распределении доходов от недр Республики Тартарарамии (нефть, газ, другие полезные ископаемые) между всеми жителями страны.
2. О раскулачивании всех олигархов в пользу бюджета Родины.
3. О снижении стоимости на водку и другие спиртные напитки от одной трехсотой до одной пятисотой части от минимального размера оплаты труда (МРОТ). Чтобы любой желающий на минимальную зарплату имел возможность вдоволь выпить любимого спиртного напитка.
4. Об отмене пенсионной реформы и установлении размера минимальной пенсии в тридцать тысяч рублей за счет средств, полученных от реализации продукции углеводородной промышленности, которую и создавало для страны поколение нынешних пенсионеров.
5. О серьезном финансово-экономическом стимулировании рождаемости в Республике Тартарарамии. Пусть люди трахаются и плодятся.
— Разрешите исполнять, господин президент, — радостно заорал Е. Баньков.
ebooksa