Они бежали наперегонки, выкрикивая здравицы в адрес Аркадия Аркадьевича Утина и маршала Свинцова.
В туалете олигарх Абрамов Сибастьян Карлович встал с пола, отряхнулся, вытащил из-за пазухи резиновую грелку с остатками брусничного сиропа, от которого осталась на полу та колоритная «кровавая» дорожка, и отрапортовал:
— Товарищ маршал, Викула Лаврентьевич, ваше задание выполнено. Я добросовестно сыграл роль убитого, оставшись живым и невредимым. Теперь я вам по гроб жизни обязан. Как мне отблагодарить моего вразумителя и спасителя? — отрапортовал олигарх Абрамов вышедшему к нему на минутку маршалу Свинцову.
— Гы-гы-гы, — заржал величественный маршал. — Отслюнявишь на счет моей доченьки сто двадцать пять миллионов долларов. Заметано? — разулыбался Свинцов.
— Заметано! А доверенность мне не надо подписывать? — жалобно поинтересовался Себастьян Карлович.
Подполковник, стоявший рядом, передернул затвор автомата.
— Я все понял, все понял, — залебезил бизнесмен Абрамов.
— Что, задело не только кору головного мозга, но, так сказать, и саму древесину? Вы так артистично выполнили мое поручение! — похлопав по плечу олигарха, одобрительно произнес маршал. — Теперя вы, Себастьян Карлович, стали настоящей звездой, могете в кине сниматься. Гы-гы-гы, — добродушно произнес Викула Лаврентьевич. — А чем звезды отличаются от планет, знаете? — победоносно ухмыльнулся Свинцов. — Планеты круглые, а звезды пятиконечные, — продолжил вразумлять бедолагу бизнесмена Викула Лаврентьевич, — думать надо головой. Чем глубже выкопаете окоп, тем спокойнее будете себя чувствовать, когда в нем разорвется мина, — сказал Викула Лаврентьевич в завершение разговора, намереваясь отправиться обратно в зал заседаний.
— Товарищ маршал, я все понял, разрешите идти?
— Иди, а то набычился, как слон! Скажи парашютистам, чтобы перестали прыгать. Мы еще не взлетели. Тут тебе не там, — снисходительно улыбнулся на прощание маршал.
Нотариусы уже отработали свои обязанности по заверению доверенностей. Поставленные президентом задачи решены. Доверенности были добровольно подписаны всеми приглашенными на совещание олигархами.
Правда, олигарх Абрамов ставил свою подпись на доверенности не прилюдно, а в помещении мужского туалета. Молоденькая нотариус Маргарита Ивановна Никитина очень смущалась при этом. Она робко переминалась с ноги на ногу, находясь среди раковин и писсуаров, пока клиент не завершил свою миссию.
Закрывая заседание Викула Лавренетьевич заявил следующее:
— Товарищи! Дальше вы все ответственные вопросы по переоформлению прав собственности на имущество в пользу бюджета Родины решайте сами, не дожидаясь своей кончины или попадания в дурдом. Я не буду опускаться до вашего уровня. Вы все продумайте, а потом доложите мое мнение. У меня, конечно, есть свое немедленное решение, но я с ним пока не согласен.
Что означала эта фраза, произнесенная маршалом Свинцовым, никто не знал и понять не мог. Все молили Бога, каждый своего, чтобы этот солдафон не начал расстреливать тамтарарамскую финансово-промышленную элиту, привыкшую к вежливому и обходительному отношению властей.
Озадаченные, униженные и растоптанные олигархи разошлись по домам. Но они были все-таки довольны хотя бы тем, что остались живы. Все их надежды были направлены на наивное ожидание скорой американской интервенции, а там, глядишь, и возможное восстановление хоть какого-нибудь статуса-кво в отношении прав на их олигархическое имущество. Иначе, ловить уже будет нечего.
Аркадий Аркадьевич Утин в свою очередь тоже уже ясно понимал, что в сложившейся ситуации он не сможет как раньше управлять страной. Что дни его правления сочтены. Вся система управления Республикой Тартарарамией по феодальному принципу разрушена до основания. На ее обломках должна выстроиться новая, поистине народная система управления. А к такому повороту событий он был явно не готов. Годы уже не те. Преклонный возраст не оставлял надежд на достаточность сил для осуществления нового государственного строительства.
Да и неизбежное обнародование компрометирующей его информации о различного рода неприглядных управленческих поступках, корыстных устремлениях и наличии нехилого собственного благосостояния не оставляло никаких надежд на сохранение его власти в дальнейшем.
Авиакатастрофа
Викула Лаврентьевич деловито вышагивал по салону авиалайнера «Боинг 737 Max 8». Он таскал с собой огромную бутылку виски и постоянно подливал в стаканы уже прилично окосевшим олигархам.
ebooksa