Тайна портрета неизвестной дамы

22
18
20
22
24
26
28
30

— Звание, имя, фамилия, номер части?

— Лейтенант Жан Дегир. На остальные вопросы отвечать не буду. Можете не стараться, от меня Вы ничего не добьетесь.

— Думаете, Вас будут пытать? — майор достал портсигар. — Сигарету хотите?

— Я не курю.

— Тогда, может, шнапс?

Жан терпеть не мог шнапс, предпочитая французский коньяк, но решил выпить, чтобы притупить острую боль в сломанной ноге. Он молча кивнул в ответ.

— Вот, видите, — примирительным тоном сказал майор, наливая в рюмку шнапс из плоской металлической фляги, — мы можем обращаться с пленными по-человечески, напрасно русские пугали Вас жестокостями немцев. Мы с Вами европейцы, в отличие от этих русских дикарей, и сможем понять друг друга.

Жан выпил, по телу разлилось тепло, боль притупилась.

— Я не буду принуждать Вас отвечать на вопросы, которые Вы, как офицер, считаете неприемлемыми, ответьте мне только на один: по чьей инициативе Вы оказались в России, по Вашей собственной или по приказу командования? Какого командования? Генерала де Голля?

— Как офицер, я подчиняюсь своему главнокомандующему, генералу де Голлю, я добровольно выразил желание сражаться за Францию.

— Но где Франция, и где Россия?

— За Францию сражаются там, где сражаются против Германии.

— Понятно. Вы доброволец, но кто инициатор создания воинских формирований для переброски их в Россию? Генерал де Голль? Или это инициатива таких же добровольцев, как Вы?

— Именно такие добровольцы, как я, определили решение генерала де Голля.

О сбитом французском летчике уже было доложено в местное отделение абвера, и капитан Шульц тут же прибыл на аэродром, куда доставили пленного француза. Он вошел в штаб уже во время допроса.

— Это он? Сбитый французский летчик? — спросил Шульц.

— Он.

— Допросили? Что говорит?

— Говорит, что воинские формирования для переброски в Россию сформированы генералом де Голлем.

— Спросите его, Шварц, какие формирования? Состав? Численность личного состава? Номера частей?