– Свинину в апельсиновом соусе? – спросила я, принюхиваясь к пряному аромату, витающему над плитой. На сковороде, в кипящем густом карамельном соусе томились продолговатые кусочки мяса. – А как ты ее делаешь?
– Приготовление занимает от силы тридцать минут. Режешь тонкими кусочками мясо. Лучше, если это будет шейная часть или вырезка. Маринуешь в смеси соевого соуса и виноградного уксуса – пятнадцати минут для тонких кусочков вполне достаточно. Обмакиваешь кусочки в крахмал и жаришь их в раскаленном масле. Румяная корочка появляется практически мгновенно. Достаешь мясо – и на салфетку, чтобы лишний жир убрать. Теперь готовишь соус. Несколько минут, до золотистого цвета, обжариваешь в масле разрезанный на пластинки чеснок (пять крупных зубчиков) и столько же порезанного имбиря. Выливаешь в сковороду сок одного апельсина, треть стакана соевого соуса, мед по вкусу. Добавляешь немного цедры для аромата, мякоть апельсина, очищенную от пленок и, разумеется, мясо. Если мало остроты, добавь перец. Тушишь пять минут – и на стол. Хочешь попробовать?
Сглатывая слюну, я кивнула. Олег подцепил деревянной лопаточкой кусочек мяса и протянул его мне.
Я привыкла к тому, что азиатская кухня по вкусовой палитре несколько отличается от европейской кухни – здесь соленое сочетается со сладким, а сладкое с острым, – поэтому меня ничуть не удивил своеобразный вкус свинины в апельсиновом соусе. Главное, что она была нежная и сочная.
– По-моему, супер! – похвалила я блюдо.
Олег улыбнулся.
– Я рад, что тебе понравилось. Пошли?
Он снял с себя фартук и направился к выходу, при этом не забыл дать Ивану указания:
– Ваня, закончишь с мясом – приступай к кляру. Только не сделай его чересчур жидким.
– Нет-нет, сделаю как надо, – пообещал Ванька.
Мы подошли к двери. Олег взглянул сначала на замок, потом на меня:
– И зачем тебе ключ понадобился? – с упреком спросил он.
Только приглядевшись к замку, я поняла, почему Олег говорит с такой недовольной интонацией. Новый замок был продет через две дужки, вот только одна из них была прибита к двери, а другая висела на замке. Шуруп, которым дужка крепилась к дверной раме, валялся рядом с дверью. Дверь была открыта!
– Опять двадцать пять! Я бы этому Семенычу руки оторвал, – в сердцах признался Олег. – Говорил же ему: перебей дужки. Облицовка двери старая, трухлявая. От времени шурупы разболтались. Неужели трудно было прикрутить их на новое место?
Семеныч – это наш грузчик, личность неоднозначная, романтик, весельчак и балагур. Ходил с геологами в тайгу, искал нефть, строил железную дорогу, некоторое время жил в монастыре, но потом разуверился в религии и вернулся к обычной жизни. Ни от чего он не отказывается, в том числе и от выпивки. Попал в «Кабуки» случайно: помог разгрузить продукты, да и напросился в грузчики. Поговаривают, что Андрей Михайлович взял его из жалости. Мужик потерял во время переезда все документы. Куда бы он ни просился на работу, нигде его не брали, а жить на что-то надо. Уже хорошо, что он не пошел воровать или попрошайничать. Где и с кем живет, Семеныч особо не распространяется. Вроде бы когда-то был женат, возможно, есть дети. Но где его близкие сейчас, никто из наших не знает. Клавдия Петровна и Надежда, прежняя уборщица, пробовали прибрать Семеныча к рукам, но у них ничего не вышло. Они пришли к выводу, что он таки женат, и отступились от него.
– Спрашивается: зачем мы новый замок покупали, если дверь без ключа открыть можно? Дернул сильнее – она и открылась, – не успокаивался Олег. – Заходите, люди добрые! Ну, Семеныч, я тебе все выскажу. Заходи, Вика. Что ты там хотела посмотреть?
Я переступила порог. Все, что стояло на полках, меня мало интересовало. Мой взгляд упал на пол.
Наверное, первые хозяева ресторана изрядно экономили, если решили во время ремонта в служебных помещениях обойтись малой кровью.
Там, где сейчас находится наша кладовка, была когда-то кухня жильцов, продавших квартиру «Кабуки». После того как разобрали стены и комнаты объединили с рестораном, кухню строители ломать не стали. Они заложили окно кирпичом, газовые и водопроводные трубы обрезали, канализационное колено заглушили, но полы перестилать не стали. Здесь до сих пор лежала плитка, только не керамическая, а поливинилхлоридная. Такую плитку выпускали в семидесятых годах прошлого века. Клеили ее прямо на пол. Плитка часто отклеивалась, стиралась, но на пол клеем. инолиумавине прошлого века. рамическая, а поливинил смотреть. спростроняется. вернуть ее на место или заменить на новую не составляло большого труда. Такая плитка была и у нас когда-то дома, кстати, тоже на кухне!
Черно-белые квадраты были выложены в шахматном порядке. Я присмотрелась к швам. Немного рябило в глазах, но все же можно было определить, что несколько швов отличались от остальных шириной. Что интересно, в кладовке было довольно грязно: на полу валялись клочки бумаги от упаковки, опилки, можно было даже найти отдельные макаронные изделия. Но в нескольких квадратах было чисто, как будто кто-то подмел весь мусор.
ebooksa