Я кивнула.
Десять шагов, которые отделяли кабинет Веры Ивановны от нашего кабинета, мы прошли молча. Антон Леонидович пропустил меня вперед. Слава все так же сидел перед компьютером, барабаня пальцами по клавиатуре.
«Пианист», – пришло на ум.
– Это и есть Вячеслав Куприянов, мой коллега. А это Антон Леонидович. Он занимается делом Юрия Егорова, – сдерживая в себе неприязнь и к одному, и к другому, представила я мужчин.
– Кравченко Антон Леонидович.
– Очень приятно, – Слава поднялся и с протянутой рукой пошел навстречу следователю. Тот ответил ему крепким рукопожатием.
– Может, выйдем покурим? – сразу перешел на «ты» следователь.
Слава кивнул и, взяв пачку сигарет, вышел из кабинета. Они как-то сразу нашли общий язык. Понятное дело, Антон Леонидович предложил перекурить, чтобы меня не выставлять за дверь, а заодно придать беседе неформальный характер.
«Эти споются, – подумала я. – Славка выложит следователю все: и то, как Юрка с работы часто сбегал; и то, как выпивал на работе. В итоге то негативное, что не дорисовал себе Антон Леонидович в образе Юры, дорисует Славка. И получится, что наш коллега – безответственный алкоголик и маньяк-убийца в одном лице».
Я пожалела, что не курю. Мне нестерпимо захотелось подслушать, как Славка будет топить Юру. Подслушивать, конечно, нехорошо, но как иначе узнать, что у следователя на уме, и чего ожидать бедному Юре?
К сожалению, незаметно я никак не могла к ним подобраться. Наши сотрудники курят в строго отведенном месте, на плоской крыше, где в скором времени будет располагаться еще одна летняя площадка с фонтаном, искусственным газоном и зонтиками, расписанными в японском стиле. Гости на крышу будут подниматься на лифте, который вот-вот введут в эксплуатацию. Сейчас наши сотрудники поднимаются на крышу по внутренней лестнице. У входа стоит урна, рядом с которой и расположено место для курения. Делать мне там без сигареты нечего, к тому же Слава прекрасно знает, что я даже табачный дым с трудом переношу. Сразу всем станет понятно, зачем я поднялась наверх. Разумеется, не дышать раскаленным воздухом и строительной пылью!
Совершенно некстати на столе заверещал мобильный телефон. На экране высветилось – Владимир Алексеевич. Я на секунду задумалась: отвечать ему или нет. Сто пудов, он звонит из больницы, а значит, уже знает, что Юра якобы пытался убить Аркадия Петровича. Могу представить, как он зол на Юру и как его клянет. Слушать необоснованные обвинения, тем более выдвинутые не ко мне лично, не хотелось. Поэтому, прежде чем ответить Владимиру Алексеевичу, я решила сначала дозвониться Юре, выслушать его или хотя бы узнать, где он сейчас находится. Пока разрывалась мобильная трубка, я с городского телефона набрала номер Юриного домашнего телефона.
Домашний телефон был занят. Я посчитала это хорошим знаком. Значит, Юра дома, а не в следственном изоляторе. Но почему его не арестовали? Антон Леонидович уверен в том, что Юра пытался отравить Пискунова, а это, на мой взгляд, очень серьезное обвинение. Может, потому что пострадавший выжил? Или в прокуратуре не считают отравление таким уж большим преступлением, чтобы до суда сажать подозреваемого?
Времени на раздумье не было. Владимир Алексеевич продолжал звонить. Я не выдержала и сняла трубку.
– Здравствуйте, Владимир Алексеевич, Простите, что долго не отвечала. Меня не было в кабинете, а телефон лежал на столе, – соврала я. – Ну да ладно. Вы были у Аркадия Петровича?
– Да. Знаете, ему стало хуже, – растеряно доложил он. – Его даже в реанимацию перевели. Мне с трудом удалось уговорить персонал пропустить к нему.
Удивительно, но в его голосе я не услышала злости – только растерянность. Может, он не знает, что в ухудшении состояния его друга подозревают Егорова?
– Вас впустили реанимацию? И вы поговорили с Аркадием Петровичем? – удивилась я.
– Да. Получилось так, что я воспользовался замешательством и дошел до палаты. Аркадий меня увидел и попросил пропустить, дескать, проститься надо.
– Неужели всё так плохо?
ebooksa