– Что там у твоего Егорова стряслось? – сквозь сон спросил Никита.
– А? Да так. Я разве не говорила, что он человека сбил? У пострадавшего перелом руки и сотрясение мозга. Травмы не смертельные, но Юра себе места не находит, переживает, – ответила я, утаив, что пострадавшего уже нет в живых.
Не знаю, услышал меня Никита или нет, но больше вопросов он не задавал. Дыхание его было спокойным и ровным. Скорей всего, он уже спал.
«Вот и хорошо», – обрадовалась я, что не пришлось ничего утаивать.
Мой муж знаком со многими моими коллегами и в курсе всех событий происходящих в «Трех самураях». Ему можно было бы довериться, но, во-первых, не хотелось его будить. Во-вторых, я не до конца была уверена, что поступила правильно, вручив Егорову ключи от чужой дачи. Не давало покоя ощущение того, что Юра в своем рассказе упустил нечто важное. Что? Во всей этой истории ему хронически не везло: он постоянно оказывался в ненужное время и в ненужном месте. У меня сложилось такое впечатление, что кто-то серьезно решил его подставить.
Интересно, кому это понадобилось? Или, может, дело не в Юре, а в Пискунове? Этого его хотели убить и специально толкнули под машину? А дальше пошло-поехало. Жертва есть, и виновный, судя по всему, нашелся. Юра как нельзя лучше подходит на эту роль: непутевый, из бывших «мажоров», за которого сейчас и заступиться-то некому.
Я выключила телевизор, но сразу заснуть не удалось. В голове крутилась одна единственная мысль: как помочь Юре? И вправе ли я ему помогать, преступая при этом закон? Могу ли я скрывать его от следствия? Наверное, нет. Но по-дружески я не могла его бросить в беде. Юра сам сказал, кроме меня, у него никого нет.
На всякий случай я придумала себе отговорку: не знала о том, что случилось в больнице. Юра просто попросил у меня ключи от дачи, чтобы прийти в себя и отдохнуть на свежем воздухе.
«Только бы не забыть ему сказать, когда он будет звонить, что я как бы была не в курсе случившегося. Наверное, и Никиту не надо впутывать, – подумала я, наконец-то засыпая. – Кстати, можно даже с утра съездить в больницу к Пискунову, принести ему передачу, как будто я ничего не знаю об его смерти. Заодно и поговорить со Светланой то ли Перьевой, то ли Пырьевой».
Утром Никита даже не вспомнил о ночном госте, а я порадовалась тому, что не надо что-либо объяснять, поскольку и так времени нет. К семи часам я успела напечь блинов. Часть оставила на столе, а часть положила в контейнер, чтобы отвезти в больницу.
– Убегаю, прости, – сообщила я, торопливо чмокнув мужа в щеку.
– А что так рано? – удивился Никита.
– Обещала Юре отнести в больницу передачу.
– Больницу? А… Ты, кажется, говорила, что Юра по неосторожности на кого-то наехал, – вспомнил Никита.
– Ну да. Юра и сам понимает, что старика ублажать надо, но как не знает, даже не подозревает, что путь к сердцу мужчины лежит через желудок. Он думает, что килограмм апельсинов принес – и всё, тот заявление из полиции заберет. Нет, так вряд ли у него получится.
– Слушай, мне этих блинов мало, – Никита бросил взгляд на низенькую стопку блинов на столе, а потом перевел глаза на контейнер, в котором лежало куда больше блинчиков.
– Никита, не могу же я принести в больницу два блина?
– Почему ты вообще должна таскать блины пострадавшему? Юре твоему некому напечь блинов?
– Представь себе, что некому. Он сирота, жены нет, девушки тоже.
– Никогда бы не подумал, – удивился Никита. – Я как-то его видел с расфуфыренной особой.
ebooksa