– И как же управляют государством? – спросил Дисмас.
– Не знаю, я трактата не читал. Мне бы с Агнессой управиться, а для этого нужен не трактат, а розги.
– Интересно посмотреть, как ты будешь управляться с Агнессой. Розгами, – хохотнул Дисмас.
– Между прочим, Макиавелли советует избавляться от врагов, не дожидаясь, пока они избавятся от тебя.
– Дельный совет, – одобрил Кунрат.
– А Лоренцо хворает, – продолжал Дюрер.
– Что с ним?
– Ну он же итальянец…
– Французка?
– Итальянцы называют эту хворь французской болезнью, а французы – итальянской.
– Тебе же нравятся итальянцы, – напомнил Дисмас. – Ты все время в Италию ездишь.
– Я там не развратничаю, а изучаю художественное мастерство. С итальянскими живописцами не сравнится никто на свете. Разумеется, в Европе найдутся мастера, которые…
– А можно поконкретнее? – фыркнул Дисмас.
– Но итальянские нравы… Добродетельности у итальянцев нет.
– Ты прямо как Лютер, – сказал Дисмас.
Дюрер пожал плечами:
– Правды не скроешь. Говорят, у папы… – Он покосился на Магду. – Ну, это не тема для пристойной беседы. Скажем так: он страдает от неприглядных последствий своих противоестественных увлечений.
– Да-да, я тоже слышал, – заявил Кунрат. – У него в жопе незаживающий свищ от постоянных перепихов.
– Со слоном, – добавил Ункс.
Ландскнехты чуть не лопнули от хохота.