Не зная, что ответить, Гвоздарев вопросительно посмотрел на Антона.
— Убили Барабанова, — сказал Антон.
— Когда?!.
— В один день с пасечником.
— Догуля-я-ялся Андрюшка… — прошептала Тамара Викторовна и, скрестив на груди руки, испуганно повернулась к мужу. — Вить, знаешь, недавно я в райцентре его видела с какой-то красоткой. Расписана, словно картинка, а лицом похожа на артистку… которая пани Монику играет в кабачке «Тринадцать стульев»… Вить, ну подскажи: как той артистки фамилия?..
— Ольга Аросева, — опередив задумавшегося Гвоздарева, сказал Антон.
— Ага! На Аросеву сильно-сильно похожа, только помоложе. Андрей, как всегда, при галстучке был и, показалось мне, направились они в ресторан «Сосновый бор».
— Когда это было? — спросил Гвоздарев.
— Недели полторы назад. Помнишь, когда Андрей с синяком под глазом из райцентра вернулся.
— Барабанов тогда путевку себе ездил хлопотать.
— Будто ты Андрея не знаешь. Захотелось встретиться с ухажеркой, вот и придумал путевку.
Антон посмотрел на Гвоздарева:
— Может, и со звонком насчет машины Барабанов придумал?..
— Не должен бы. Денег назанимал у людей. Убегать, что ли, он из Серебровки собрался?.. — Гвоздарев повернулся к жене. — И наша тысяча плакала теперь.
— Деньги — дело наживное. Андрея жалко. Простецкий парень был. Правда, Вить? Это все легкомыслие его довело до могилы. Спутался, наверное, с замужней…
— Наличные деньги все до копеечки у Андрея зачистили.
— Ну и что? Есть такие ревнивцы, которые от злости не только деньги заберут, но и нагишом оставят.
— Тамара Викторовна, — обратился Антон, — не помните, писем или телеграмм в последнее время Барабанов не получал?
— Нет, Андрей ни с кем не переписывался.
— Он телефоном обходился, — добавил Гвоздарев. — Чуть не каждый день какие-то женщины ему в контору звонили.