Колдовской снег

– Асмодей, может отложишь свои охмурения на другой раз? Сейчас у нас как бы проблемы поважнее.

Демон даже обернулся, не сбавляя темпа, и сказал:

– Ты как с луны упала. Что для демона похоти и луда может быть самым важным?

Я потерла подбородок.

– М… Похоть и блуд?

– Бинго, милая душа, – отозвался он. – Но ты права. Ими я займусь чуть позже. Ой!..

Он как-то резко остановился, мы все разом влипли ему в спину, демон не удержался, и наша толпа грохнулась, как поваленные кегли. Когда ругаясь и ворча, удалось подняться, мы застыли потому, что со всех сторон на нас уставились десятки пар глаз, принадлежащих низкорослым и коренастым мужичкам. Все они в кожаных штанах, в фартуках, некоторые прямо на голый торс, кожа в саже, на лбах у некоторых что-то вроде очков летчиков. И каждый сжимает в ладонях кирку.

– Блин, вы не могли осторожней, – прошипел Асмодей.

– А ты предупреждай, – огрызнулась я.

Гномы, а это определенно гномы, несколько секунд смотрели на нас изучающе. Затем один из них, самый коренастый и широкоплечий ткнул в Асмодея киркой и крикнул басом:

– Демон!

Асмодей же скомандовал:

– Бежим.

После этого было бегство и погоня. Мы мчались, перепрыгивая через камни, проваливаясь в какие-то впадины, ударялись о стены и свисающие с потолков сталактиты. За нами гналась толпа за что-то разозленных на Асмодея гномов, а заодно и на нас, колдовской снег несся по пятам и даже на такой глубине я ощущала его порывы. В какой-то момент стало даже смешно – разве думала я, обычный помощник руководителя, пусть и личный, что когда-нибудь окажусь подобном месте?

Но долго размышлять не получалось, постоянно приходилось вилять и шнырять в коридоры, хитросплетения которых откуда-то известны Асмодею. Видимо, с этим как-то связана нелюбовь гномов к нему. Но стоило отдать должное, с навигацией он справлялся отлично, и спустя вечность и бесконечность бегства, мы вывалились на снег.

– Вырвались! – с облегчением воскликнула я.

– Не обольщайся, – отозвался демон оглядываясь.

Из прохода пещеры доносится зловещий топот и лязг кирок, а здесь прямо на границе параллельного раздела поднялась метель.

– Ну блин, – выдохнула я.

Кирилл сжал мою кисть и притянул к себе. От этого простого и родного жеста я вдруг ощутила себя защищенней, чем когда-либо.